Археология: учебное пособие

Археологическое представление о погребальном обряде гораздо «уже» понимания этого явления этнологами. Если для последних он включает в себя всю последовательность ритуальных действий от выноса тела умершего из дома до завершения поминок, то в археологических исследованиях по понятным причинам под погребальным ритуалом понимается лишь последовательность действий людей при захоронении умершего. Показательно следующее археологическое определение погребального обряда: «Погребальный ритуал – способ посмертной изоляции умершего индивида, реализуемый в определенных материальных формах» (Хлобыстина 1995: 3, 114).

В археологии принято выделять два основных вида погребального обряда: ингумация (захоронение тела умершего) и кремация (сожжение тела умершего). (В русской археологической литературе XX в. укоренились и преобладают до сих пор иные обозначения данных обрядов – трупоположение (вместо термина «ингумация») и трупосожжение (вместо термина «кремация»). Неуместность этих словообразований представляется очевидной.) Различают кремацию на месте (если сожжение было произведено непосредственно на месте захоронения) и кремацию на стороне (если погребальный костер располагался где-то в стороне и кремированные останки были принесены оттуда к месту захоронения). Отмеченное различие существенно: при кремации на месте исследователю «достается» впоследствии целостный комплекс, состоящий, как правило, из двух основных компонентов – фрагментов пережженных костей погребенного и предметов сопроводительного погребального инвентаря, полностью или частично сохранившихся в огне (имеются в виду изделия из камня, керамики, металла и прочих огнеупорных материалов различной степени прочности). Подобное захоронение может, конечно же, сопровождаться и жертвоприношениями животных. Кроме этого, какие-то предметы могли быть включены в состав погребального инвентаря уже после завершения обряда кремации.

При кремации на стороне археолог исследует комплекс, целостность которого не является очевидной – ведь вполне возможно, что какая-то часть пережженных костей и какие-то элементы погребального инвентаря остались на месте проведения обряда кремации. Между тем, выявление такого объекта (погребального костра) чаще всего чрезвычайно затруднено отсутствием каких-либо его признаков на современной дневной поверхности. Впрочем, иногда это удается – так, в финно-угорском могильнике I тыс. н. э. у д. Пугино, в низовьях р. Суда (Молого-Шекснинское междуречье) была исследована яма глубиной 60 см, в которой совершались кремации (дно и стенки этой ямы были сильно прокалены). Яма была заполнена углем, золой, пережженными костями, среди которых были выявлены различные предметы, прежде всего – бронзовые женские украшения (Башенькин 1995: 22). Однако, и в этом, и в иных подобных случаях мы конечно же все равно не сможем однозначно соотнести конкретный комплекс захоронения по обряду кремации на стороне, обнаруженного в определенном погребальном сооружении, с той его частью, которая, возможно, присутствует среди углей и золы выявленного погребального костра.

Следует подчеркнуть существенное отличие погребений как таковых (включающих в себя, как уже было отмечено выше, человеческие останки и погребальный инвентарь) от их вместилищ – погребальных сооружений, отличающихся чрезвычайным разнообразием (к ним относятся и египетские пирамиды, и скифские курганы, и древнерусские жальники – см. ниже). Ритуальное значение данного отличия хорошо иллюстрируется примером кенотафов – погребальных сооружений, не содержащих самих погребений. Как правило, причина появления кенотафа заключалась в отсутствии физической возможности похоронить тело умершего – если этот человек погиб в результате кораблекрушения, был растерзан дикими животными и т. д.

Наконец, особо следует отметить «археологически неуловимый похоронный обряд». Дело в том, что в случае захоронения человеческих останков (в особенности – после их кремации на стороне) в водоемах, болотах, на деревьях и т. п. вероятность обнаружения таких погребений археологическими исследованиями чрезвычайно мала. Археологам известны регионы, некоторые периоды истории которых представлены множеством поселений, однако, соответствующие им погребальные памятники до сих пор остаются не найденными (например, ряд территорий лесной зоны Восточной Европы в раннем железном веке. Очевидно, речь в таких случаях как раз и может идти о неких похоронных ритуальных действиях, последствия которых оказываются недоступными для изучения археологическими методами. Впрочем, иногда археологам «поймать» следы подобного обряда. Так, остатки захоронений XIII–XIV (XV?) вв. по обряду кремации на стороне были выявлены в оз. Обеляй в Литве (Урбанавичюс 1990: 198–201). Следует отметить чрезвычайное разнообразие предметов сопроводительного погребального инвентаря, встреченных среди кальцинированных костей – здесь обнаружены обломки мечей, наконечники копий, топоры, огнива, весовые гири, браслеты и т. п. (всего – около 3000 находок!).