Архетип Апокалипсиса

Наконец, по другую сторону религиозного спектра находятся умеренные и даже консервативные в своих воззрениях христиане-фундаменталисты, но и их представители ныне убеждены, что Конец близок. Еще пятьдесят лет назад, когда я только начал интересоваться феноменом Апокалипсиса, этот архетип не звучал так отчетливо во взглядах фундаменталистов. Напротив, сегодня миллионы американцев ожидают, что в любой момент могут вознестись на небо. Миллионы американцев верят в это.

И, наконец, на самом конце апокалиптического веера мы видим будто бы рационалистичных и не имеющих никакого отношения к церкви защитников окружающей среды. Я не имею в виду всех, кто озабочен состоянием среды, речь идет о тех, чье поведение и образ жизни красноречиво говорят о том, что они руководствуются религиозными позывами своего либидо. Их страсть – лучшее свидетельство того, что они захвачены архетипом. Можно быть одержимым духовной силой архетипа даже не будучи сознательно «религиозным».

В дополнение, помимо случаев коллективного проявления архетипа Апокалипсиса, мы можем наблюдать и частные примеры из психотерапевтической практики. Если во время анализа всплывает образ Апокалипсиса, можно утверждать, что это один из этапов феноменологии индивидуации, а именно тот момент, когда в сознание индивида приникает Самость. В таком случае те четыре аспекта апокалиптической литературы, о которых упоминалось ранее, можно применить и к этому, личному, процессу: Откровение, Суд, Разрушение или Наказание, Новый мир. 1) Психологический коррелят «Откровения» – сокрушительный инсайт, во время которого трансперсональные образы потоком льются в сознание. 2) «Суд» переживается как внезапное и глубокое осознание тени, которая может временами быть настолько сильна, что способна привести к полному моральному разложению(сноска 7). Когда человек сталкивается со своей и темной и противоречивой природой, с которой он был знаком только отвлеченно и интеллектуально, и которая вдруг явилась перед ним в своей неоспоримой и живой реальности, – он оказывается потрясен. 3) Тема «Разрушения или Наказания» реализуется в той агонии, которая сопутствует мукам трансформации. 4) Наконец, наступление «Нового мира» можно соотнести с появлением в психике мандалы и четырехчастных образов, так как на этом этапе возникает возможность сознательного отношения к Самости в ее цельности. (сноска 8)

Введение в книгу Откровения

Апокалипсис, или Откровение Иоанна, последняя из книг в иудео-христианской Библии, на самом деле является сплавом еврейской и христианской апокалиптической образности и только наполовину принадлежит христианству; складывается впечатление, что основные образы апокалиптической литературы, происходящие из иудейских источников, наслоились на образ Христа. В Апокалипсисе, к примеру, немало отсылок к ветхозаветным пророчествам о «дне Господнем». Но, будучи кульминационным завершением Новозаветного канона, она дает представление об итоговом сценарии христианского эона и символически описывает заключительные события иудео-христианского мифа, мифа, который породил западную цивилизацию и стал ее метафизическим пространством, - а это вам не шутки.

Впечатляет объем той работы, которую проделали специалисты по Библии, изучая этот текст. Однако все они, за редким исключением, находились в поле этого мифа и пытались изучать его, не выходя из его пространства. Как глубинный психолог, я с интересом наблюдаю за попытками отдельных личностей интеллектуально обосновать те мифологические тексты, которыми они до сих пор живут. Им, по правде говоря, приходится изворачиваться и изгибаться на любой манер, так как их ситуация похожа на попытки рыбы изучить водные владения – ту среду, в которую она погружена. Но невозможно понять и постичь субъект как объект, пока не отстранишься от него; чтобы это стало возможным, необходимо выйти из изучаемой среды.