Архетип Великой матери с древности и до наших дней. Сборник исследований

Естественно, тяжело увидеть на примере такого изменившегося и искаженного обычая его изначальный, сейчас скрытый смысл. Это я признаю. Но в упреке, что это, мол, не имеет никакого отношения к мужскому становлению и что неумеренное употребление пива распространено не только у мужчин после становления, я вижу только своего рода подтверждение моего утверждения. Каждый рискованный шаг— в том числе и алхимическое превращение — может потерпеть неудачу. Но неудача — это еще не опровержение рискованного шага. А кроме того, ведь любая существующая долгое время институция может отказать, в ней, так сказать, накапливается усталость; а без чудесной силы любое посвящение может превратиться в пустую суету — это, в частности, доказывают и наблюдения за церковью. И при этом воздействие церемонии превращается в противоположность того, к чему стремились изначально — обычай пития стал символом поражения от материи, вместо символа зрелой победоносной мужской силы. И я никак не могу согласиться с тем, что неосознанность церемонии становится поводом для ее критики. Я в своей статье для журнала Юнга пытался обосновать, что существует и всегда будет существовать не только индивидуальная, но и коллективная психология¹⁴. Поэтому круг выпивох (это не признак «некачественной психологии»), потому что речь идет о молодых людях. Но это еще не все:

Братское сообщество мужчин и друзей, на которое имеется намек во сне, о котором уже рассказывалось, имеет, как мне кажется, очень существенное значение в борьбе с Magna Mater, которое нельзя недооценивать. Это подтверждает и взгляд в историю и мифологию. Я хотел бы напомнить об образах древнейших времен, о Гильгамеше и Энкиду. Я назову вам друга Геракла Иолая, который в античности почитался так, что, например, гимназия в Фивах, располагавшаяся перед воротами Прета, называлась его именем до гораздо более поздних времен; в память об этом любовном союзе там праздновали Иолаю, игры гимнастов и эквилибристов, победитель которых получал оружие и металлические сосуды в качестве приза. Мужскую пару мы можем увидеть и в образах Геракла и Персея. Персей повелевает¹⁵ высотами, он является основателем Микен, которые по его повелению построили циклопы; но Микены с огромным кольцом стен были построены над болотом — и возле него, у входа в Аид Геракл победил лернейскую гидру как символ болота, подземного мира с его беспредельным ростом, отличающимся вечным зачатием, который снова поглощает все.

Как светлый Персей и темный Геракл, так и согласно древнему сказанию Аполлон и Дионис также были тайными братьями; как известно, существует два Диониса: один, которого Зевс зачал с дочерью Деметры Прозерпиной, и второй, который был рожден Семелой. — Еще в одной мудрости древности рассказывается об этой двойственности света и тьмы, о том, что светлый Аполлон соединяется с темным подземным миром: в Дельфах, как мы знаем, треножник Пифии стоял над темной расселиной в земле; глубоко внизу лежал дракон Пифон, его ядовитые пары вдыхала пророчица и, впадая в экстаз, пророчествовала, издавая бессвязные речи. Эти речи, которые были непонятны для других смертных, слушали жрецы, наклонявшиеся к Пифии, они истолковывали их как пророчества оракула и в таком виде передавали вопрошающему. То есть, вот еще одно указание: только темный мир дурмана Диониса и светлый духовный мир Аполлона вместе давали сокровище; только из воссоединения темной материнской души и светлого отцовского духа человек обретает знание и мудрость¹⁶.

Можно назвать несколько таких пар друзей. Но еще более выразительными, чем эти, так сказать, удачные союзы, являются мифы и сказания, в которых оба мужчины не заключают союз, а имеет место разделенность и вражда (нередко по воле женщины), где даже случаются убийства.

Перед каждым проходит круг мифов и сказаний, который особенно близок нам, германцам, когда мы говорим о темном и светлом, об их противоречивом напряжении: Локи и Бальдур, Хаген и Зигфрид являются такими враждебными братьями, чье соединение ищется в душе народа, но из их неудачных встреч получается не великое достижение, а вражда и спор, борьба, смерть, убийство и погибель. Там, где не достигается целостность, где сумерки богов, праночь поглощает все, пока великое достижение не удастся.