Архимаг

— Если бы тебя не было рядом, я не шел бы впереди, — ответил он, дружелюбно похлопывая Атрогейта по плечу.

— Да, и добавил бы удовольствия этим трем девкам, — бросил Атрогейт, понижая голос так, чтобы женское трио, идущее не так далеко от них, не услышало его слов. — Я знаю, ты станешь мои королем здесь, и знаю, что примешь от меня клятву верности, но я прошу тебя не разлучать меня с Амбергрис. Я никогда не видел более могучей леди и, о, она держит в своих руках мое сердце.

Бренор только посмотрел на него с любопытством.

— Что? — спросил Атрогейт, когда, наконец, поймал выражение лица короля. — Ты хотел забрать её у меня?

— Я твой король? — спросил Бренор, искренне удивляясь.

Атрогейт казался действительно расстроенным. Несколько ударов сердца он, казалось, пытался подобрать слова, а потом прошептал, как на Обряде Родных и Близких. «Ар тарисичд, на даоин де а беил миз, ар рай».

— Ты здесь, потому что тебя прислал Джарлаксл. Не по другим причинам, — сказал Бренор. — Ты не служишь мне Атрогейт. И я никогда не испытывал на счет этого никаких иллюзий. Ты служишь Джарлакслу и его группе дроу. Ты служил им добровольно и делал это с тех пор, как я впервые встретил тебя.

Это утверждение казалось вполне логичным, учитывая все происходящее, но оно явно застало Атрогейта врасплох. Дворф отшатнулся, и на его лице проступило выражение, отражающее одновременно грусть и удивление.

— Я не осуждаю тебя, — быстро добавил Бренор. — В конце концов, Джарлаксл находится и на моей стороне.

Атрогейт поморщился.

— Тогда что? — спросил Бренор.

— Я пришел в Несме, чтобы шпионить для Джарлаксла, — ответил Атрогейт. — Я не отрицаю этого. Никогда не отрицал, — он сделал паузу и посмотрел на Амбергрис. — Но мой шпионаж показал мне больше, чем я надеялся увидеть.

— Банда Джарлаксла согласиться принять твою девочку, если ты беспокоишься об этом, — заверил его Бренор.

— Нет, — ответил Атрогейт. — Я не об этом беспокоюсь.

— О чем тогда?

— Это не жизнь для дворфа, — сказал Атрогейт, совершенно придушенным голосом.

— О чем ты? — подтолкнул его Бренор. — Говори прямо.

— Я надеюсь, что назову тебя моим королем. Как и Амбер Гристл О'Мал из Адбарских О'Малов.

Теперь настало время отшатнуться Бренору. Несмотря на Обряд Родных и Близких, несмотря даже на то, что трон Дворфских Богов принял Атрогейта, Бренор был невероятно удивлен тем, что чернобородый дворф столь жарко и искренне умолял его. Глаза Бренора распахнулись, челюсть отвисла, покуда он пытался найти слова, чтобы описать свой шок.

— Ты думаешь, Джарлаксл даст тебе уйти? — сказал он, просто потому, что не придумал ничего лучше.

— Почему я должен выбирать кого-то из вас? — ответил Атрогейт. — Я… мы — я и моя девочка, будем ушами, глазами и голосом Джарлаксла в Гаунтлгриме.

— Служа обоим? — спросил Бренор, показывая, что он не слишком доволен подобной перспективе. Хотел ли Атрогейт, чтобы он добровольно принял в Гаунтлгрим шпиона?

— Служа королю моего клана, — без колебаний ответил Атрогейт. В голосе его звучала искренняя убежденность. — Я буду рассказывать Джарлакслу только то, что позволишь ты! И я уведомлю его об этом. Если его не устроит такое положение вещей — скатертью дорожка!

Бренор тяжело уставился на него, и обнаружил, что верит каждому слову.

Остальные трое подошли позже. Кулак и Фурия, очевидно, стремились отправиться собственной дорогой.

— Больше… — начала Таннабричез.

— …убитых, — закончила Маллабричез, и две женщины ударили друг друга по плечу.

— Ты просишь много доверия, — заметил Бренор.

Атрогейт пожал плечами.

Бренор кивнул. По какой-то причине он не мог разобраться в происходящем. Все казалось значимым. Он думал, что Удар Бунгало станет его новым Тибблдорфом Пвентом. Оба дворфа возглавляли отряд Веселых Мясников, и оба дрались с силой торнадо.

Но это казалось более подходящей перспективой. Это действительно было важно. Кроме Дзирта, и, пожалуй, Пвента, Бренор никого так не жаждал видеть в бою рядом с собой, как Атрогейта.

У него не было никаких причин доверять чернобородому дворфу. Он был прекрасным компаньоном в бою на протяжении всей кампании, и, в частности, в последнее время — тут в Гаунтлгриме. Но просить Атрогейта хорошо сражаться — это как умолять рыбу поплыть. Если верность Атрогейт осталась с Джарлакслом, разве не сказал бы он те слова, которые Бренор только что услышал?

И все же, Бренор знал лучше. Возможно, он был удивлен тоном, который казался таким искренним. Возможно, часы, проведенные в бою бок о бок, заставили этих двоих считать друг друга товарищами.

А быть может потому, что это казалось нужным и имеющим смысл.

Бренор молча предостерег себя от попытки осмыслить свои чувства. Он веками вел свой клан, опираясь на чутье. И сейчас оно говорило ему, что Атрогейт был искренен.

— Добро пожаловать домой, мой друг, — сказал он тихо.

Атрогейт широко улыбнулся. Так широко! Он сделал это лишь для того, чтобы скрыть влагу, проступившую на его темных глазах. Бренор понял это. Он видел, что Атрогейт хочет что-то сказать, но не посмеет, ибо боится разразиться рыданиями.