Архимаг

— Как и города Сильверимун и Эверлунд, — добавила Алейна таким же мрачным тоном.

Король Харнот, молодой и переполненный гордостью, начал было экспрессивно и яростно отвечать на эти угрозы, но Ортео Спайкс положил руку на плечо своего монарха. Когда молодой дворф повернул голову, чтобы посмотреть на Дикого Дворфа, тот кивнул и отвел его в сторону.

— Он упрямый, — заметила Кэтти-бри.

— Не так давно он потерял отца. А брат погиб на войне, — напомнил Дзирт. — Как и многие из его важных советников. Сейчас он сидит на вершине трона, одинокий и разбитый. Он знает, что совершил много ошибок в последний год, и что это мы спасли его от неминуемой гибели.

— Тогда ему, возможно, стоило бы проявить немного благодарности и чуточку понимания, не? — спросил Бренор.

Дзирт только пожал плечами.

— Он и проявит, но на своих условиях.

— Если Адбар отвергнет наш план, мы с тобой найдем армию, вкоторой ты так нуждаешься, чтобы выполнить свою миссию, мой друг, — пообещал король Эмерус.

— Без Адбара у нас не будет стольких воинов, — заметил Бренор.

— Тогда пойдем в Мирабар и поищем еще союзников — мы что-нибудь придумаем, — сказал Эмерус. — Их парни — тоже из Делзуна, как и твои мальчики из Долины Ледяного Ветра. Мы вернем Гаунтлгрим, не волнуйся!

— Мы? — спросил Дзирт, ловя намек короля Эмеруса.

— Долго рассказывать, — только и сказал король Цитадели Фелбарр по этому поводу.

Харнот и Ортео Спайкс вернулись сразу после его слов, и король Адбара выглядел куда менее возбужденным.

— Мой друг думает, что лишившись двух тысяч воинов Адбар не станет менее сильным, — начал Харнот. — Поэтому половина твоего войска пойдет под знаменами Цитадели Адбар, король Бренор.

— Нет, — немедленно ответил Бренор, не смотря на то, что другие заулыбались и начали весело переговариваться. Все глаза резко повернулись к рыжебородому дворфу. Окружающие были удивлены его ответом.

— Не будет флагов Адбара, Фелбарра или Митрил-Хала, — пояснил Бренор. — Как и в войне, которую мы только что победили, мы пойдем под одним флагом. Флагом нашей крови Делзуна, флагом Гаунтлгрима.

— У Гаунтлгрима нет флага! — запротестовал Харнот.

— Тогда, давайте сделаем его, — с широкой улыбкой сказал король Эмерус Боевой Венец. Он поднял руку, протягивая её Харноту. После небольшого колебания, молодой король Адбара крепко пожал руку своего соседа.

Тем временем Бренор начал доставать из-за своего волшебного щита кружки эля. По одной для каждого из четырех королей, собравшихся на поле.

А потом они произнесли тост:

— За Гаунтлгрим!

* * *

Работы на руинах Черной Стрелы продолжались несколько декад, покуда массивная оркская крепость не превратилась в небольшой сторожевой форпост с парой торчащих башенок. Между участниками работ произошла небольшая дискуссия о том, стоит ли полностью сравнять это место с землей, или переоборудовать крепость, дабы дать дворфам выпустить пар. Но как сказал Бренор, и он, разумеется, был прав, что сохранение Черной Стрелы в целости может дать оркам идею вернуть её назад.

В конце концов восстановить цитадель было проще, чем собрать её из обломков.

Потому они снесли большую часть строения, оставив жалкие сторожевые башенки. Большие бревна они отвезли к реке, где кинули их в воду и отправили в Митрил-Халл, где те были использованы в качестве дров для печей и горнов.

Доки тоже были разобраны, как и ныне брошенные оркские деревни. Рабочие стирали все следы Королевства Многих Стрел с Серебряных Пустошей. Когда лето подошло к концу, дворфы и их союзники вернулись по своим домам, а представители трех цитаделей пообещали друг другу встретиться зимой, чтобы обсудить весенний поход на запад.

— Что тебя волнует? — спросила Кэтти-бри Реджиса, пока они шли обратно в Митрил-Халл. Реджис, разумеется, присоединился к веселым крикам и общему «ура», но каждый день Кэтти-бри замечала, как темные облака тревоги наползают на его ангельское личико.

— Я устал, только и всего, — бросил Реджис, но женщина знала, что он лжет. — Это был долгий и тяжелый год.

— Для всех нас, — заметила Кэтти-бри. — Но это был год победы, правда?

Реджис посмотрел на девушку. Он сидел на своем пони, намного ниже плеч её спектрального единорога. Его улыбка стала искренней, когда он спокойно сказал:

— Ура королю Бренору.

Но в глубине его глаз снова сгустились облачка тоски, и когда он повернулся, глядя на дорогу, раскинувшуюся перед ними, Кэтти-бри заметила это.

— Ты не пойдешь с нами в Гаунтлгрим, — констатировала она. После тени, промелькнувшей в его глазах, ей не нужно было слышать ответ.

— Я не говорил ничего такого, — ответил Реджис, не глядя на неё.

— Но ты этого и не отрицаешь, даже сейчас.

Она заметила, как напряглось лицо хафлинга, хотя он все еще не смотрел на женщину.

— Как давно ты понял это? — спросила Кэтти-бри спустя какое-то время, понимая, что Реджис просто не хочет продолжать разговор.

— Если бы Бренор вел войско на войну в Гаунтлгрим, а Дзирт был в Кормире или Землях Кровавого Камня, может быть, что бы ты делала? — спросил Реджис.

— Что ты имеешь в виду?