Архимаг

Обе женщины держали мечи, но ни одна не удосужилась прихватить щит. Они прыгнули на пару кобольдов и одна из сестер — Кэтти-бри не могла точно сказать, кто! — отшатнулась в сторону, отвлекая внимание противника от второй сестры, которая перекатилась, бросаясь под ноги монстров.

Первая дворфа резко остановилась перед врагами, и кобольды, рефлекторно отшатнувшись, споткнулись о женщину, стоявшую на коленях прямо за их спинами. Дворфа быстро и мощно распрямилась, стоило монстрам натолкнуться на неё, подкидывая несчастных высоко в воздух. Дворфа повернулась спиной к кобольдам и протянула сестре руку. Та взяла её, и женщина резко дернула сестру, словно живой снаряд посылая её в отступающих монстров. Словно став одним целым, сестры Феллхаммер бились бок о бок. Меч взлетал высоко вверх, меч опадал вниз. Ни один кобольд не смог бы проскользнуть между этими тисками. Не смог бы блокировать или перепрыгнуть через них.

Главная дворфа повернулась и потянулась. Сестра взяла её за руку, ведь теперь пришла её очередь лететь в толпу, смеясь на протяжении всего пути.

Сестры Феллхаммер догнали Бренора, и троица задвигалась, как старые друзья. Как близкие старые друзья, которые тренировались вместе всю жизнь.

Словно поле пшеницы, податливое косе земледельца, кобольды падали вокруг.

Позади Кэтти-бри и Коннерада появились остальные дворфы. Смелая атака Бренора развернула и пристыдила их. Теперь они спешили наказать монстров, осмелившихся обратить их в бегство.

И полные решимости доказать свою доблесть своему королю.

Была в королевствах старая поговорка «Ни один дворф не сможет сражаться, как разозленный дворф, и ни один дворф не сможет рвать так, как дворф пристыженный».

Что и происходило теперь, к великой неудаче клана кобольдов, снесенного живой волной ярости.

Теперь окруженная толпой дворфов, Кэтти-бри снова сосредоточилась на венах Первородного, которые бежали вокруг неё. Она почувствовала мощь, сконцентрированную среди рядов кобольдов живую энергию, и поняла, что это было пламя, заключенное во множество снарядов.

Используя свое кольцо, женщина воззвала к огню. Чтобы разбудить, чтобы сделать его сильнее. Чтобы дать расширить свою территорию и вырваться из могил.

Спустя мгновение, среди кобольдов раздались звуки взрывов, крошечные язычки предвечного пламени рвались из своих оболочек, разрывая гранаты монстров.

Вскоре, вся орда кобольдов бросилась бежать, и огромный лавовый элементаль поспешил за ними. Крошечные огоньки покатились следом, жадно ища плоть монстров, которую они будут кусать и жечь.

Глава одиннадцатая Извивающиеся змеи

Далия провела пальцами по гладкому металлу Иглы Коза. Она надеялась, что это ощущение вернет её к стабильности, которую она знала в лучшей жизни.

Где-то в глубине своей души женщина верила, что некогда знала эту лучшую жизнь.

Она думала о том, как мчится вниз по склону, в сторону скалистого ущелья, и дроу — друг дроу! — несется впереди, с удивительной грацией и изяществом перепрыгивая с камня на камень.

Далия почувствовала ветер на своем лице — ветер! Она почувствовала, что переворачивается, но ей не было страшно, потому что она контролировала движение, её блестящий прыжок отнес…

— Сколько декад? — сказал голос, и на мгновение Далии показалось, что это — лишь воспоминание. Пока голос — голос Высшей Жрицы Сарибель — не повторил снова. — Сколько декад тебе осталось дышать, дартиир?

Далия открыла глаза, видя перед собой великолепную женщину в платье, украшенном паучьим кружевом, фиолетовым и черным, одновременно прекрасную и смертельно опасную. Такая красивая, такая заманчивая. Это было частью их магии, и как Далия могла сопротивляться ей?

Как она посмела мнить себя достойной?

— Мой муж жив, — сказала Сарибель.

Далия не была в состоянии понять, что это может означать, не говоря уж о том, чтобы вспомнить, о ком говорит Сарибель.

— Тиаго Бэнр, — напомнила жрица, и Далия подумала, должно ли это имя что-то значить лично для неё.

Образ могущественного Сзасса Тэма мелькнул в голове эльфийки, и она чуть не упала в обморок от подавляющей, почти божественной силы, исходившей от него, а также невероятного зла — и Далия была уверена, что знает, кто это был. Тревожные звоночки звучали в её мыслях, вторя друг другу и извиваясь, сворачиваясь обратно в груду извивающихся червей, которые теперь стали заменять ход её мыслей.

— Тиаго был найден. Живым и здоровым. С этой жалкой Доум'вилль, — сказала Сарибель.

Видимо, жрица говорила на языке миконидов, потому что теперь даже её слова совершенно не имели смысла для Далии.

— Когда Тиаго вернется, мы будем претендовать на Дом До'Урден. Мы быстро избавимся от тебя, ведьма, и я стану искать места Матроны Матери. Сейчас Матрона Бэнр доверяет мне, и ей больше не нужно эхо на правящем совете. Мой голос был бы намного более полезным.

Жрица подошла ближе. Далия думала, что должна, наверное, броситься на дроу, хотя понятия не имела, как заставить свои руки сделать это.