Архипелаги (СИ)

Следующая встреча с подругами прошла куда интересней. Написать о жалости Мина так и не решилась. Зато показала им свои картины. Узнав, что она рисует ногами, Анна едва не заставила ее продемонстрировать процесс.

«Как-нибудь потом»

— Скажи, может… эм, я не знаю, Линда утверждает, что не время спрашивать. Но ей и самой интересно: как ты сбежала из плена? И… — Анна замялась, Линда скорчила ей рожу, но Мина кивнула:

«Продолжай.»

— Как погиб Стефан?

«Я не бежала, меня отпустили.»

Карандаш замер над листом. Вопрос про Стефана застал ее врасплох. Для Анны, Линды и многих других людей он был символом революции. Лидером. Надеждой. Кумиром. Как раньше — для нее. Должна ли она сейчас разрушать его образ? Или стоит ограничиться коротким «Стефан остался заложником»? Тогда вопросы возникнут к господину Брайсу. Карандаш коснулся бумаги.

«Я не знаю, что дальше произошло со Стефаном. Нас разделили.»

Это не было правдой. Не было и враньем. Что с ним сейчас — она не знала. Океан разделил их.

— А хочешь сходить с нами к Дилану Дуаттсу? Там до сих собираются наши… ну, ты понимаешь, кто. Мы стараемся держаться вместе. Ты ведь тоже до конца не веришь йенцам, правда? — шепотом поинтересовалась Линда.

«Хочу, но не потому что верю или не верю. Я скучаю.»

— Тогда мы зайдем за тобой однажды после смены. Не могу сказать в какой день, но как-нибудь. У вас тут постоянно трутся патти, а нам проблемы не нужны.

Мина кивнула. Ей не хотелось подводить доверие Брайсов. Она ведь не станет больше участвовать в заговорах, мятежах и диверсиях, нет, просто увидит старых знакомых.

Анна и Линда появились сразу после обеда во вторник. В квартире Брайсов в этот час никого не было: Господин Доменик, Мортимер и Эва утром уходили на административный ярус, Максимиллиан спускался в контору при заводе, Молли и Милли возвращались с занятий позже. Мэг же отошла куда-то по делам.

— Приглашаем тебя на променад по галерее, — подмигнула Анна.

Мина накинула шаль и отправилась с ними. Линда повела их к заброшенному вокзалу, потом свернула в сторону и открыла дверь в технический тоннель. У Мины не было никакой возможности спросить, почему подруга идёт таким странным путём — она просто следовала за ней. Линда зажгла масляный фонарь. Через некоторое время они оказались в старом стеклодувном цехе, полном народа. Воздух тут был горячим, пах кислым потом. Мина увидела в толпе знакомые лица. Эти люди когда-то помогали Стефану готовить восстание. Но теперь в восстании, к счастью, больше не было необходимости!

— … сколько ещё людей потеряет свою работу в самое ближайшее время? А у большинства по несколько маленьких детей. Йенцев сюда пустили из жалости. Но что-то спеси в них не поубавилось! Это невозможно терпеть: они требуют для себя особых условий, занимают наши квартиры, наши рабочие места. Вместо наших лавок открываются их магазины! Нам не нужна их победа, нам нужна наша!

Дилан Дуаттс стоял на груде ящиков и размахивал руками. Жалкая пародия на Стефа: маленький, толстый, рано полысевший. Он лишь немного изменил последнюю речь Брайса. И она по-прежнему вызывала в толпе одобрительные возгласы, которые становились тем громче, чем более ужасные вещи Дилан произносил. Мина попятилась обратно в коридор, но оратор уже заметил их с Линдой и поманил к себе. Подруга схватила её за локоть и потащила вперёд. Люди расступались, освобождая им проход.

— С нами Вильгельмина Ямга! Она пострадала из-за йенцев! Стефан отдал за нее жизнь!

По залу пронесся лёгкий ропот.

— Мина станет нашим символом! Мы переловим мистри! Выберем новых мэров из рабочих! Предложим генералу свои условия!

От удивления Мина даже не сопротивлялась, когда кто-то поднял её на ящики и Дуаттс обхватил её запястье в месте, где крепился протез. Линда и Анна улыбались, глядя на неё снизу.

Внутри всё похолодело. Мине даже показалось, что у неё отнялись ноги: ещё несколько секунд — и она рухнет лицом вперёд прямо в толпу. Что они хотят сделать? Что бы ни хотели — она не станет участвовать! Нет, она больше никогда… Тут она поняла, что нужно немедленно улыбнуться в ответ подругам. И бежать прочь.

Хватит ли ей смелости сдать патрульным бывших друзей? А вдруг они — правы? Что она знает об Эве? Только то, что ее отец помогал венси до поры до времени, а ее брат уничтожил Стэнвенф! Мине хотелось закричать: «Нет! Нет! Не втягивайте меня в это!» Хорошо, что кричать она не могла.

53. Дебора Корриа

Бо осталась в Оссенском секторе с Евгенией Вилридж, которая приняла от отца бремя заботы о людях своего округа Это было не совсем законно, точнее, совсем незаконно. Но, право, Бо бы жутко удивилась, реши первый советник напомнить Эве о назначении нового губернатора Оссена после того, как сам подрос в должности. К счастью, в хозяйственности и разумности Евгения даже превосходила отца. А еще она советовалась со своей созвучной почти по любому важному поводу, и это грело тщеславие Бо. Ох уж эта власть — привыкнешь — и все остальное тебе уже не по вкусу.