Архипелаги (СИ)

— Касаются. Эва Эллусеа будет представлять йенцев на переговорах. Но есть сложности. Поэтому сейчас, ночью, мы скакали под дождем четыре часа, чтобы ты нас выслушал.

— Кто? Восемнадцатилетняя девчонка будет представлять Совет губернаторов? — отец расхохотался, но быстро умолк. — Ладно, это конечно невероятно, но какое отношение ко всему этому имеешь ты? Мор, во что ты ввязался?

Тут ему захотелось оправдаться. Что ни во что он не ввязывался, просто так сложились обстоятельства. Неудачно. Что он больше так… А, в топку такое поведение! Ему что, десять? Ввязался, и еще как.

— Я присутствовал при беседе Эвы и губернатора Вилриджа, который назначил вам переговоры. Если бы не помощь людей, которые сочувствуют венси, остался бы в его доме заложником. Да, я вляпался. И обязан отвечать за свои поступки и за людей, которые на меня рассчитывают — я говорю об Эве.

— Люди, которые сочувствуют нам?! Мор, какой ты еще наивный…Перед тем, как я вас послушаю — а мне уже стало любопытно — поясни, отчего ты решил, что должен отвечать за Эву? Девица, вроде, совершеннолетняя, и опекунов у нее найдется — только свистни — половина архипелага.

Отец прищурился и внимательно посмотрел на него. Мор понял, что краснеет и едва не отвел взгляд. Но удержался.

— После того, как мы закончим говорить о политике, ты зарегистрируешь наш с Эвой брак, — выпалил он почти скороговоркой.

Лицо отца приняло совершенно непонятное Мору выражение. Он отвернулся и натянул брюки.

— Подтяжки мне подай. Тебе скоро уже двадцать, да? А ума не появилось. Тебе голову открутят, если ваши шашни всплывут.

Отец накинул жилет.

— Ждите в кабинете, Мэг вам его покажет. Я подойду через пару минут.

Мор вышел. Эва сидела на диване с Мэг. Сестра все же заварила чай, и забрала у девушки мокрый плащ и перчатки.

Мэг проводила их в кабинет, где Эва заняла одно из кресел напротив большого стола. Мор сел во второе.

— Твой отец не слишком рад нашему визиту, да? — шепотом спросила Эва.

— Его трудно было уговорить на встречу, — сказал Мор, и тут же добавил. — Но с тобой он будет иначе разговаривать, ты же ему не дочь.

Дверь за спиной скрипнула. Отец прошел за стол и опустился на свое место. Мору показалось, что под потоком сгустилась туча.

— Доброй ночи, госпожа Эва, простите, что заставил вас ждать. Примите мои соболезнования в связи с гибелью вашего отца.

— Спасибо, — ответила Эва.

Мор хотел накрыть ее ладонь, которая покоилась на ручке кресла, своей. Он ощущал, как Эва волнуется.

— Господин Брайс, простите, что потревожили вас, но я постараюсь не отнимать время зря. Я пришла сказать, что йенцам очень нужна ваша помощь. Ваша, всего народа венси. Но я не хочу за нее торговаться.

— Да ну? Действительно, проще приказать. Слышал, вас объявят правительницей, и это позволит вам издавать новые указы.

Отец замолчал. Эва не отводила взгляд. На шее у нее подрагивала жилка.

— Что бы вы не ответили на собрании, я уже завтра отменю «Закон об изоляции», — продолжила она. — Если жители севера погибнут — я имею в виду и йенцев, и венси — то свободными. Нам не от кого ждать поддержки, кроме вас. Если ваш Совет решит не пускать нас в Стену — значит, остальным десяти городам суждено гореть, как Стэнвенфу. Запад решил не вмешиваться. Я приехала просить вас о помощи.

— Я услышал вас, госпожа Эллусеа. Почему все то же самое вы не могли сказать на собрании мэров? В чем причина вашего ночного визита?

— После того, как я скажу это при губернаторах, моя жизнь окажется под угрозой. Они ждут от меня совершенно иного решения проблемы. Если я умру, йенцы все переиграют по-своему. После чего и вы погибнете. Одни — в Стене, другие — снаружи. Вы же не станете соглашаться на условия генерала?

— Безусловно, не станем. Чего же от вас ждут ваши союзники?

— Какие именно? Простите, буду честной — тут союзников моих можно назвать поименно. Это ваш сын и представительница Ордена Дара госпожа Корриа. Я — манипулятор, — Эва опустила глаза. — Как, впрочем, все остальные правители Союза С момента победы в Тихой войне.

— А не проще ли вам было поступить, как хотели губернаторы? Я подозреваю в ваших словах подвох, госпожа Эва, но не вижу, где он кроется.

Подвох, отец всегда его ищет! Эва подалась вперед.

— Если я вас возьму под контроль, не лично вас — всех одиннадцать мэров, я ничего не поменяю в этом мире. Никогда. Меня будут ненавидеть венси. Меня будут презирать губернаторы. Я стану их марионеткой. Мне восемнадцать, я пока мало смыслю в политике, но очень хочу сделать что-то стоящее, пока могу. За освобождение венси выступал мой отец, и вы знаете это. Я сделаю то, что пообещала, в память о нем. Если вы мне поможете, мы создадим на Северном архипелаге новое государство. В управлении которым примут участие и представители вашего народа. Этого хотят и мои друзья из Ордена.

— Я вас услышал. И оценил ваш благородный порыв. Все звучит красиво, но нет никаких гарантий, что мы выиграем войну, даже если объединимся. И также нет никаких гарантий, что вы не станете влиять на разум тех венси, которые решат разделить с вами бремя правления.