Архитектура для начинающих

«Поэтому начнем с чего-нибудь попроще», – войдя в сектор кухни, Рита отыскивает средство для кипячения воды, в простонародье чайник. Затем достает из сумки коробку с новым заварочным. Округлый, стеклянный, о таком когда-то только мечтала Наира, самая молодая из жен незабвенного арт-деда. Самая невозможная и интересная, очень живая, смешливая, вспыльчивая, с красивым голосом, витиеватыми песнями. Она сажала маленькую Риту на расписную кухонную тумбочку и учила премудростям кулинарии, легко переходя с русского языка на хинди, затем один из армянских диалектов, ругалась исключительно на немецком, и это звучало очень страшно. Вспоминая, Рита улыбается. Именно она, еще тогда в нежнейшем Ритином возрасте, привила ей любовь к индийскому черному чаю, которую, в свою очередь, вывезла непосредственно из Ассама. С нее дед обычно писал фентезийных богинь, пребывающих в священном экстазе, нимф в особенно пикантных ситуациях…

Закусив губу, Рита заливает кипятком подготовленную заварку в подготовленном заварнике, закрывает крышкой. Но видение не исчезает, словно из магического хрустального шара (в данном случае из метели внутри стеклянной сферы чайника) на нее с лукавой, томной полуулыбкой смотрит сама Иштар. Послушные ей чаинки красиво и плавно танцуют, кружась, касаются друг друга, распускаются в листья. «И как бэ намекают» – рождается в голове ироничное Ритино отношение к наваждению, но не умаляют его нисколечко. Жар уже попал в кровь, противоядия нет.

– Только этого мне не хватает, – с бешено бьющимся сердцем Рита опасливо оглядывается на запертую дверь ванной комнаты, за которой некоторое время назад скрылась Ольга. Фантазия самовольно рисует комикс эротико-порнографического содержания на тему нечаянной встречи в душевой кабине…

…Когда спустя немного времени Ольга в пижаме появляется в секторе кухни, воздух уже терпко настоян на чайных листьях. Рита, сидя в высоком барном стуле, смотрит на Москву, а Москва влюбленно глядит в ответ.

– Спасибо, – Ольга принимает кружку из Ритиных рук и чуть поднимает ее, словно бокал с вином «за здоровье». При этом ее голос звучит по-вечернему, по-домашнему. – Не знаю, что за магия в нем или химия, но чувствую, подсела я крепко.

Рита не смотрит в глаза, улыбается. Что-то странное видится в ней Ольге. Невидимо внешне, она изменилась внутренне.

«Чем она тут занималась помимо чая?» – рождается законный вопрос, не имеющий пока ответа.

– Я достала тебе в ванную полотенце и халат, если ты тоже захочешь… – продолжает Ольга. Правда, последнее слово в фразе остается непроизнесенным, словно потерянным в туманности задумчивого Ритиного взгляда (его ей все же удалось поймать и самой следом с головой угодить в ловушку).

– Это тебе спасибо, – вежливо отвечает Рита и в два взмаха ресниц отправляет обеих туда, где от высоты перехватывает дыхание. – Конечно. Я. захочу… – ее голос тонет в тишине вечера, почти черных от этого самого вечера Ольгиных глазах, двусмысленности произнесенных слов, сознании истины – «Мы здесь/сейчас абсолютно одни».

От нее явь перед глазами качнулась, поплыла, словно опьяненная крепким алкоголем.

…Не помня, как оказалась в душевой кабине, Рита закрывает глаза. Здесь, наконец, можно позволить себе расслабиться. Вода нежно принимает пленницу в свои объятия, струится теплом вдоль тела, ластится. Рита глубоко вздыхает. Здесь никто не увидит ее, не узнает, как память нескромно (почти насильно) достает из подсознания реальные сцены прошлого. В которых Ольга бесстыже учит Риту любви, словно вода, исследуя тело внимательными руками, проникая в сознание ласками, в душу голосом. Настоящее безмолвно застывает в воздухе, бегуном на старте, в соревнованиях, где призом станет жизнь.

Рита лишь отчасти испугалась, заглянув минутой раньше в Ольгины глаза. Она хотела ее так же дико, нежно, животно, как и раньше, еще неизвестно, кто из нас чье большее безумие – я твое или наоборот?

Оставив Кампински в сумерках и молчании, она щелкнула задвижкой двери в ванную комнатку. Этот щелчок слегка разряжает нервозность ситуации, теперь они разделены физически сдерживающим фактором, тонкой металлической пластинкой…

В пространстве студии, олимпом возвышающейся над бескрайностью звездно-фиолетовой ночи, подсвеченной суетящимися далеко внизу огнями машин, реклам, фонарей, покинувшей ванную комнату Рите кажется, что даже воздух слегка потрескивает электричеством. «Странно. Отчего бы?» – ибо Ольги здесь нет. Так, во всяком случае, сообщает ей внимательный взгляд.

Второй взгляд подтверждает, действительно, ни души.

«Сбежала от греха подальше?» – Рита оставляет халатик внизу, поднимается по лестнице на импровизированный второй этаж, всецело занятый постелью, и поздно понимает ошибочность поспешных выводов. Ольга никуда не собиралась сбегать, она здесь!

– Ой, прости, – шепчет Рита, сердце испуганно «екает». – Я не знала… лягу снизу…

– Как скажешь, – насмешливо звучит в ответ Ольгин шепот. Она обнимает Риту и не отпускает. – Снизу, так снизу…