Архитектура Дома Наркомфина вчера и сегодня

Эта постройка воспринималась ее авторами как манифест новой архитектуры, и в ней действительно было применено много нововведений. Так, кровля-терраса наверху была выстлана бетонной плиткой, оборудована бетонными скамейками и украшена цветами в кадках. Водостоки на плоской кровле устроены внутри корпуса – это три чугунные трубы, позволявшие, как думали архитекторы, избежать намерзания и сосулек. К лифтовой коробке и лестничному блоку был приделан козырек с лестницей для подъема на кровлю, однако в послевоенные годы эта часть дома, венчающая его, была полностью застроена жилым этажом со скатной кровлей (более подходящей для московского климата).

Таким образом, дом Госстраха сохранил от первоначального замысла лишь часть архитектурно-планировочных решений и общий строгий внешний облик, до сих пор контрастирующий с застройкой района конца XIX – начала XXI века. И для архитекторов это был важнейший опыт проектирования и строительства. Далее Гинзбург с Игнатием Милинисом приступили к проектированию Дома Наркомфина, заказанного наркомом финансов РСФСР Николаем Милютиным, проживавшим в том же доме Госстраха (а позднее переселившимся в Дом Наркомфина, как и сам Гинзбург).

Проекты жилища нового типа на Первой выставке современной архитектуры

Опубликованные в том же сдвоенном номере журнала «Современная архитектура», что и Дом Госстраха, конкурсные проекты перспективных для строительства в СССР жилых домов стали очередной ступенью в дискуссии о жилище будущего[30].

Открывается данный раздел проектом самого Гинзбурга, и его, как и несколько других, стоит рассмотреть в ретроспективе, зная, что уже через два года вовсю будет идти возведение Дома Наркомфина. «Коммунальный дом А 1» представлял собой модульную концепцию блокировки жилых ячеек, названных A, B и C (не стоит путать эти индексы с созданными чуть позднее ячейками Стройкома, о которых речь пойдет ниже). В журнале были опубликованы фотографии макета, планы, поперечный разрез и аксонометрия ячеек, но без точных размеров.

Этот дом-коммуна был сочетанием «вполне индивидуализированных жилых помещений с целым рядом обобществленных функций (столовая, помещения для отдыха, детский сад, ясли, прачечная и пр.)», писал Гинзбург, предлагая разделить каждую жилую ячейку на меньшие части – так называемые звенья, и компоновать их в зависимости от состава семьи жильцов, чтобы их структура была вариативна.

«A – совершенно индивидуализированное помещение, расположенное в нижнем этаже со сквозным проветриванием [на чертежах видно, что это высокое двухсветное пространство. – Н. В. и Е. О.], представляющее собой минимальное жилье на 2–4 человека. B – помещение на 2 человека, С – помещения для одиночек, расположенные в верхнем этаже по коридору; они могут быть связаны с А, и, если нужно, совершенно изолированными».

Важно, что уже тут предлагалась переменная высота этажа – одинарная для коридоров и вспомогательных помещений и двойная для главной жилой комнаты. Здесь также была представлена широкая номенклатура типов жилья, получаемая за счет блокировки звеньев – и разных их комбинаций, рассчитанных «на динамический рост семьи, на ее индивидуальные особенности». В качестве числовых параметров Гинзбург выделял тогда лишь отношение жилой площади к объему: на 1 кв. м – 5,85 куб. м (считая коммунальные помещения).

Среди других проектов, опубликованных в этом же номере «Современной архитектуры», выделяется проект Вячеслава Владимирова, в котором также предполагалась сложная пространственная группировка ячеек. «Квартира состоит из большой комнаты в два этажа и двух малых спален, причем эти спальные (от разных квартир) расположены друг над дружкой. Это обстоятельство даст возможность избежать в квартирах внутренних перегородок, так как из одной спальной не видно, что делается в другой, и это еще больше удешевляет постройку».