Архитектурная соляристика

В отличие от бутылок самолет – это почти готовое пространство. И не случайно, что появился ряд примеров приспособления путем весьма незначительной переделки (в основном интерьера) списанного самолета в односемейный жилой дом. Немного больше переделок, и получается отель, ресторан или детский сад.

Но если самолет разобрать на части и соединить по-другому, то получается достаточная оригинальная архитектура жилого дома. И не сразу понимаешь, из какого нестандартного материала эта архитектура создана (Рис. 13–10)

Если приспосабливать для новой функции самолет не целиком, а разобрав на части, то из такого «строительного материала» можно создавать архитектурные сооружения довольно большого размера. Одна из мексиканских архитектурных групп разработала проект большой многозальной библиотеки с использованием фюзеляжей списанных самолетов (Рис. 13–11).

Каждый такой корпус фактически уже почти готовый читальный зал. Остается лишь доработать его интерьер и гармонично соединить множество этих залов в единое архитектурное сооружение.

Таким образом, проблема продления сроков жизни архитектурных и дизайнерских объектов трансформируется в превращение их (или их частей) в объекты иного функционального назначения. Описанные примеры «жизни после жизни» объектов дизайна вносят определенный вклад в проблему снижения отходов. Однако пока этот вклад не очень большой. Это лишь первые шаги. Как большинство архитектурно-дизайнерских мутаций, это скорее разработка новых направлений, которые могут оказаться перспективными в будущем. Но проблема «жизни после жизни» архитектурно-дизайнерских творений не исчерпывается одними физическими выгодами. Она тесно связана с еще очень важным психологическим аспектом. Отслужившие свой срок объекты – часть нашего прошлого. Память о прошлом – одна из самых фундаментальных сущностей нашего существования. Ведь если верно буддийское положение о реинкарнации, то встает самый болезненный вопрос – а сохраняется ли память о своей прошлой жизни? Если не сохраняется, то после реинкарнации – это не Я, а другой человек. А вот если хоть как-то удастся эту память сохранить, тогда это будет реальное продолжение жизни моего Я. Подобные соображения придают особый смысл разработкам таких архитектурно-дизайнерских мутаций, которые пытаются сделать так, что хотя прошлого уже нет, но оно в то же время как бы есть.

Наглядный пример подобного восстановления связи с прошлым дизайнерскими средствами был продемонстрирован при модернизация одной из квартир в Нью Йорке. Дом был построен в 1820-х годах в историческом районе города. В интерьере сделаны на первый взгляд странные дизайнерские приемы, отталкивающиеся от истории дома. Так, в некоторых местах на стенах сделаны барельефы, копирующие фрагменты мебели, когда-то стоявшей в этой квартире (Рис. 13–19).

Прошлое материализовалось в серию архитектурных и мебельных образов, которые частично как бы возникают из стен, подобно привидениям. Это своего рода воплотившаяся память нескольких поколений прошлых обитателей этого жилища. Так по замыслу дизайнера прошлое неразрывно вплетается в настоящее, не нарушая функциональные потребности сегодняшнего дня.

Своеобразный вариант воплощения идеи связи настоящего и прошлого в архитектуре был осуществлен мной, при консультировании дипломного проекта одного из студентов МАрхИ. Тему я ему сформулировал довольно необычно: «Виртуальная реальность несбывшейся архитектуры». А ситуацию описал приблизительно так. На месте, где сейчас стоит храм Христа Спасителя (или точнее «новодел», который мы совершенно неправомерно называем этим именем) когда-то стоял монастырь. Потом он сгорел. Построили новый. Он тоже оказался не вечным. Прошло еще какое-то время, и решили на этом месте построить Храм Христа Спасителя. Построили. Но пришла Советская Власть, его взорвала, и решила на этом месте построить свой «Храм» – коммунистический (Дворец Советов). Начали строить, но помешала война и другие обстоятельства. И через некоторое время на месте соорудили открытый бассейн. Прошли еще годы, и решили соорудить по сути дела «макет» бывшего Храма Христа Спасителя.

Далее я пояснил задачу так. Все, что происходило на этом месте, уже исчезло, но исчезло не совсем. То есть прошлого хотя и нет, но оно, тем не менее, есть! Как подобную, казалось бы, неразрешимую ситуацию отразить в своем проекте – думай!

В результате был запроектирован криволинейный в плане пандус, ведущий в сторону Храма. В конце пандуса образовывалась прямоугольная открытая «картина». Далее за пандусом располагался ряд абстрактных скульптур, на первый взгляд хаотично. Когда посетитель достигал определенной точки, вдруг оказывалось, что просветы между «скульптурами» образовывали силуэт Дворца Советов. Однако когда человек продвигался еще немного вперед, композиция между скульптурами неизбежно изменялась. И силуэт Дворца Советов бесследно исчезал. И человек оставался в недоумении, а было ли все это в действительности? Или это какой-то мираж, какая-то мистика.