Архив еврейской истории. Том 12

Заместитель] нач[ачальника] 4 Отделения II Отдела У ГБ НКВД УССР – ПРОХОРЕНКО

О лит [ературно]-критических установках ВИНЕРА

В разговорах с ВИНЕРОМ 2 и 5 апреля, меняясь опытом и методом работы, мне стали ясны некоторые его литературно-критические установки.

Он указал мне, например, что, работая над историческим романом или повестью, «не обязательно рыться в архивах, а можно всегда материал “обыграть” так, обойти, так сказать, ногой с тылу, чтобы получилась видимость исторической правдивости». Так он мне признался, что в его исторической повести «Колев Ашкенази», хотя и факты, в ней изложенные, может, имели где-нибудь место в истории, но все персонажи (в том числе и главный – Колев) выдуманы автором и только подогнаны под историческую правдоподобность.

А ведь читатель уверен, что персонажи на самом деле исторические! <…>

Что касается критики, ВИНЕР того мнения, что для критика необязательно следить за всеми явлениями литературы и на все отзываться. Тут ВИНЕР ставит все точки на субъективные вкусы критики и на его положительное и отрицательное отношение не только к произведению, но и к писателю, как человеку.

Ясно, что в этих установках чувствуется привкус пресловутой групповщины, где главную роль играет круговая порука…

Об этом же свидетельствует, между прочим, и его восхваление НИСТЕРА, РЕЗНИКА и ВОЛКЕНШТЕЙНА, творчество которых до самого последнего времени было еще далеко от объективного социалистического реализма, не признавалось марксисткой критикой и только «боевский» критик НУСИНОВ[246] провозглашал их чуть ли не основоположниками реализма в еврейской литературе. Это отрыжки (если не больше) установок первого, так называемого «Киевского» периода в евр [ейской] литературе (1918–1920), когда в Киеве издавались известные националистические сборники под названием «Эйгенс» («Наше») при участии БЕРГЕЛЬСОНА, ОЙСЛЕНДЕРА, ГОФШТЕЙНА, НИСТЕРА, ДОБРУШИНА и др[247].

Верно:

Источник: ГДА СБУ Ф. 65. Оп. 1. Спр. 6974. Т. 5. Арк. 5–6. Машинописная копия.

3.

СТРОГО СЕКРЕТНО

IV отдел НКВД УССР Четвертое отделение

АГЕНТУРНОЕ ДОНЕСЕНИЕ

ИСТОЧНИК «КАНТ»

Принял: 12 мая 1939 года.

Заместитель] нач[ачальника] Отделения II Отдела У ГБ НКВД УССР – т. ПРОХОРЕНКО

О БЕЛОРУССКОМ ПИСАТЕЛЕ ЗЕЛИКЕ АКСЕЛЬРОДЕ

Зелик Аксельрод пришел в литературу лет 15 тому назад. Считается хорошим поэтом. В настоящее время – виднейший евр [ейский] писатель в БССР[248]. Лет десять, как он состоит ответ [ственным] секретарем журнала «Штерн» в Минске[249]. Со дня ареста отв[ветственного] редактора этого журнала (И. ХАРИКА) АКСЕЛЬРОД является фактическим редактором журнала[250].

9. V-39 г. я встретился с АКСЕЛЬРОДОМ на просмотре новой оратории «Евоканс»[251]. Было еще рано, и мы прохаживались по улице около здания «Евоканса». На мой вопрос: «Как, все-таки, Вам живется?» он ответил прямо: «Плохо. Мало сказать плохо. Горько. Одиноко. Скучно. Невыносимо». Позже он объяснил: «Вы, в Киеве, все-таки, того не чувствовали и не переживали, что мы в Минске. Ведь у нас забрали почти всех лучших евр [ейских] писателей и культурных деятелей. Если я остался на свободе, так это просто дело случая, или <…> моя очередь еще не дошла. Ведь было достаточно одного заявления, чтобы забрать человека. А в то смутное время в клеветниках и карьеристах недостатка не было. Я жил в постоянном страхе, и до сих пор еще не пришел в себя».

При дальнейшем разговоре уже присутствовали сначала НОВАК (режиссер евр [ейского] отделения Киевского театрального института)[252], а потом и писатели ЗАБАРА и ВОЛКЕНШТЕЙН[253]. Я заговорил о том, что вчера на ужине-встрече в клубе писателей Фефер сказал о том, что надо бороться против разных ликвидаторов евр [ейских] культурных учреждений[254]. Аксельрод грустно махнул рукой и сказал: «А где он был раньше? Я по крайней мере сделал все, что можно было. Когда стало нам известно о закрытии всех школ в БССР[255], я пошел в ЦК КПбУ [правильно: КП(б)Б. – Е. М.]. Я изложил свое мнение по этому вопросу. Но секретарь только выругал меня…[256] Я потом написал письмо СТАЛИНУ, но ответа не получил».

Он рассказал потом, что евр [ейские] писатели в Минске живут в подавленном настроении. Это, по его словам, результат заката евр [ейской] культуры в БССР.

Вечером того же дня у меня ужинал харьковский поэт КОТЛЯР и Е. Б. КАГАН (жена киевского писателя А. КАГАНА)[257]. Котляр рассказал нам, что его последний сборник стихов очень понравился АКСЕЛЬРОДУ Зашел разговор о БССР и, конечно, о закрытии школ. Я сказал им, что АКСЕЛЬРОД написал по этому поводу СТАЛИНУ. Тут сразу и КОТЛЯР и Е. КАГАН горько улыбнулись.

«Конечно, СТАЛИН не ответит, – сказала Е. КАГАН, – потому что письма к нему не доходят. В его канцелярии ведь тоже, наверное, сидели и враги и бюрократы, и они к нему не допускают писем народа. Ведь в последние два года десятки тысяч граждан писали ему письма, полные тоской и жалобами. А положительного ответа никакого. Значит, письма не доходят к адресату».

______________________