Архив сельца Прилепы. Описание рысистых заводов России. Том II

На этом я мог бы закончить свои воспоминания о заводе Г.Н. Бутовича, но для тех, кто интересуется судьбами рысистого коннозаводства, добавлю, что этот завод был ликвидирован лет через восемь-десять после того, как я его посетил, из-за катастрофы, постигшей его владельца. Я уже упоминал о том, что Г.Н. Бутович был чрезвычайно доверчивый человек. Черневский, которому он слепо верил, невольно стал его злым гением и погубил всю эту патриархальную семью. Григорий Николаевич был очень богатый человек и имел не только превосходное незаложенное имение, но и свободные деньги. Ни в какие аферы он не пускался, винокуренных и других заводов не строил и жил на свои, правда большие, доходы от имения и капитала. Те, кто знал юг России того времени, конечно, прекрасно помнят, что тучи разных комиссионеров разъезжали по поместьям и предлагали хозяевам всевозможные, подчас самые соблазнительные в смысле быстрого обогащения дела. Г.Н. Бутович не шел на эти приманки, и тогда один хитрый и недобросовестный еврей нашел путь к его доверию и кошельку. Он стал действовать через Черневского, а тот влиял на Григория Николаевича. Дело заключалось в следующем: якобы можно было купить за миллион рублей угольные копи, которые стоили несколько миллионов, затем их быстро перепродать и нажить чуть ли не миллион. Черневский уговорил Бутовича пойти на риск. Николка была заложена, и копи куплены. Однако продать их не удалось, и миллион рублей был потерян. Григорию Николаевичу следовало бросить этот миллион, но он стал вкладывать в дело дополнительные деньги и вскоре совершенно разорился. Все пошло с молотка, и Николка, где столько поколений его предков мирно жили, работали и вели хозяйство, перешла в другие руки. Для Г.Н. Бутовича это была ужасная трагедия, он не выдержал разорения и скоропостижно скончался. Семья осталась буквально без всяких средств, и Мария Цезаревна с детьми перебралась в Полтаву. Там она зарабатывала средства к жизни, давая уроки французского и английского языков.

Прошло много лет, вспыхнула война. Судьба опять забросила меня в Полтаву, но на сей раз не юным кадетиком, а офицером и членом полтавской ремонтной комиссии. Воспоминания молодости охватили меня, а когда я проходил мимо дома, где когда-то жил Черневский, то вспомнил наши беседы, милую Николку, а также трагическую судьбу ее прежних хозяев. Меня невыразимо потянуло к этой семье, и, узнав адрес жены Г.Н. Бутовича, я поехал к ней. Она жила на окраине города, в скромном, но уютном домике, перед которым росли старые тополя, наверное в долгие зимние вечера шумевшие точно так же, как и в Николке. Мария Цезаревна постарела, но выглядела бодро и хорошо; она с удивительным достоинством держала себя и с большим мужеством приняла и перенесла постигший ее семью удар. Дочери уже окончили институт и давали, как и мать, уроки; сын блестяще учился в Полтавском кадетском корпусе на стипендию харьковского дворянства и обещал стать образованным и дельным офицером. Зная, что никакая материальная помощь не будет принята, я думал о том, как помочь этой достойной женщине. В разговоре выяснилось, что уцелела вся коннозаводская библиотека Григория Николаевича, и я ее купил, заплатив довольно значительные деньги. Как часто теперь, взяв в руки какой-нибудь томик, ранее принадлежавший Г.Н. Бутовичу или его отцу, я вспоминаю эту семью и думаю, где, когда и при каких обстоятельствах эта же книжка станет собственностью другого человека. Когда библиотека Г.Н. Бутовича прибыла в Прилепы, я с ней подробно ознакомился и был приятно поражен, увидев, что вместе с книгами в ней оказался архив Полтавского бегового общества, а также серия фотографий лошадей, бежавших на ипподроме в Полтаве. Среди них – иконография таких интересных заводов, как заводы Сухотина и Остроградского, и это немаловажно для истории нашего коннозаводства.

Завод Н.Н. Аркаса