Архив сельца Прилепы. Описание рысистых заводов России. Том II

В свое время широкую известность Тихомирову принесло его сочинение «Рысак, его выдержка, выездка и подготовка на приз». Это сочинение впервые появилось в 1879 году и было издано самим автором. Книжку читали с большим интересом. Написанная своеобразным, но хорошим языком, она заключала в себе ряд ценных и весьма интересных сведений. Книжка была издана в типографии И.И. Родзевича, старшего брата знаменитого коннозаводчика Н.И. Родзевича. Второе издание книги Тихомирова вышло в 1883 году и было посвящено графу И.И. Воронцову-Дашкову. Оно было несколько дополнено и переработано. Разумеется, теперь данные о выдержке и езде, которые относятся ко времени, когда наши рысаки ехали еще в простых дрожках, устарели и особого интереса не представляют, но в книге Тихомирова есть и другие сведения – например, о заводе М.С. Мазурина, о некоторых знаменитых наездниках, старинных кучерах и прежних известных рысаках, – и поныне имеющие большую историческую ценность.

Тихомиров много видел на своем веку, был человеком больших знаний и опыта, а потому я решил расспросить его о прежних лошадях, главным образом о мазуринских рысаках, так как сведения о заводе Мазурина очень немногочисленны и отрывочны (даже опись его никогда не была напечатана). А Тихомиров по своей прежней службе у Мазурина хорошо знал этот знаменитый завод. Во время обеда, к которому Тихомиров по моей просьбе был приглашен, я приступил к делу и стал расспрашивать старика. Тот охотно согласился удовлетворить мое любопытство, но совершенно неожиданно для меня запротестовал Живаго. «Давайте говорить, – сказал он, – о современных лошадях, а после обеда я лягу соснуть, а вы побеседуете с Николай Семёновичем о старине. Я сам много раз слышал рассказы Николая Семёновича и кое-что даже записал. Вам, конечно, они будут интересны».

Мы подчинились просьбе хозяина. Живаго был превосходный рассказчик. В этот же день он был в ударе и немало сообщил интересного о том, как он начал охоту, как купил своих первых лошадей, сколько выпил красного вина и сколько провел бессонных ночей за беседой с Малютиным, прежде чем купил у него четырех кобыл. Довольные друг другом, мы засиделись бы за послеобеденным кофе очень долго, но решили, что давно пора дать хозяину соснуть.

Живаго отправился на боковую, а я опять приступил к Тихомирову с расспросами. «Давайте пойдем в лес, – предложил Николай Семёнович. – Здесь жарко и душно, а там свежо и прохладно. Я вырос в Московской губернии, люблю лес; мы там посидим в прохладе, послушаем птиц, полюбуемся природой и потолкуем о старине». Я охотно согласился, взял свою записную книжку и карандаш, и мы отправились в путь. Миновали конюшни, прошли мимо птичника и по узкой тропинке вступили в лес. Везде тень и тишина, нас тотчас же охватило особое настроение. Это был не бор, а именно лес, разные породы дерев беспорядочно росли по сторонам. Минут пятнадцать-двадцать мы шли по лесу и наконец достигли поляны. Здесь мы уселись и некоторое время молчали. Затем Тихомиров снял картуз, поудобнее уселся, а я вынул записную книжку.

«Я прослужил сорок лет у Митрофана Сергеевича Мазурина, – так начал говорить мой собеседник, – но о том, как велся и как образцово был поставлен этот замечательный завод, а равно и о самом Мазурине я рассказывать не буду, так как писал об этом в своей книге “Рысак”. Расскажу только про мазуринских лошадей».

Однако я просил Тихомирова сообщить мне прежде всего о себе, на что старик охотно согласился.