Архив сельца Прилепы. Описание рысистых заводов России. Том III

Приведу небольшую схему, характеризующую женскую семью, из которой вышел Крепыш (по заводу Афанасьева, на 1908 год):

В заводе Афанасьева почти одновременно состояло шесть заводских маток из гнезда кобылы Могучей, и все они прославились на заводском поприще. По себе Удалая и Ухватка были замечательными кобылами. Белая Удалая, при глубине, могучем стане, длине и ширине, была бесконечно породна и хороша. Ухватка была в типе дочерей Машистого – лучших кобыл в заводе. Глядя на них, я вспоминал Путилова, говорившего о том, что Сорванцовы дочери были необыкновенно хороши по себе. Думаю, это действительно было так, раз столь хороши были дочери его сына Машистого. Ухватка была меньше Удалой, но так же дельна и хороша. Наконец, Тося, которую я усиленно добивался купить, имела чудные линии и была блестка по Тайкуну. Она тогда только что поступила в завод и не имела вида заводской матки: недостаточно дела на ногах, не раздалась утроба, кобыла легкомысленно, шаловливо вела себя на выводке. У всех трех кобыл были весьма характерные головы, в высшей степени благородные и выразительные, но вместе с тем и тяжелые, с превосходным глазом и хорошо поставленным ухом. По этой своеобразной голове человек опытный и видавший типы лошадей разных заводов мог угадать принадлежность данной лошади к афанасьевскому заводу.

Кстати, о размерах головы у лошади. Недавно один большой знаток лошади осматривал моего Ловчего, который произвел на него потрясающее впечатление. После выводки он отвел меня в сторону и на ухо сказал: «А все-таки я думаю, что Ловчий не будет великой призовой лошадью и своего рекорда не повысит». Дело было как раз накануне отправки Ловчего к весьма талантливому наезднику Семичеву, который имел задание подготовить Ловчего на рекорд. «Почему?» – спросил я не без удивления. «У него маленькая голова, – последовал ответ, – а великая лошадь, как и гениальный человек, не может иметь маленькую голову». Ловчий, как известно, взял Императорский приз.

Волна – вороная кобыла, р. 1892 г., от Волшебника (Леонард – Волна) и Весты (Весельчак – Вьюга). Мать выигравшего Внучка. Волна – дочь солововского жеребца, одно время состоявшего производителем у И.Г. Афанасьева. Волшебник дал за всю свою жизнь пять призовых лошадей, из которых Орлик 2.30½ был резвейшим. Мать Волны Веста хотя и родилась у Афанасьева, но была дочерью хреновского жеребца Весельчака, сына Варвара 1-го. Весельчак состоял также производителем у тамбовского коннозаводчика А.М. Козловского. В моих руках побывало много аттестатов лошадей завода Козловского, в свое время поступивших в завод моего покойного отца. Имя Весельчака входит в породу некоторых призовых лошадей, довольно резвых. Матерью Весельчака была Пагуба. Мать Весты Вьюга, дочь Кролика-Казаркина, была из основных афанасьевских кобыл. Афанасьев очень ценил Волну. Это была длинная кобыла, настоящая матка, вполне в типе завода.

Лазурь – белая кобыла, р. 1894 г., от Машистого (Сорванец – Машистая) и Лены (Усердный – Лукавая). Мать Тамары, Лукулла, Леля-Моего и других.

Тамара – серая кобыла, р. 1899 г., от Туза (Дар – Тревога) и Лазури.

Лучина – вороная кобыла, р. 1896 г., от Ходкого-Храброго (Игорь – Станица) и Лукавой (Кролик-Любезный – Лёгкая). Выиграла и дала призовой приплод, в том числе классного Лунатика 4.47,7.

Лазурь и ее дочь Тамара происходили из гнезда Лукавой, серой дочери Кролика-Любезного и одной из хреновских кобыл, которых в свое время купил Г.А. Афанасьев. Из гнезда Лукавой выходили призовые лошади, например Людмилл, принадлежавший Дёмину и выигравший за границей, а также Льготный 2.31½ и некоторые другие. Лукавая была одной из резвейших дочерей Кролика-Любезного, и ее рекорд в 1880-х годах был 5.34. Ее дочь Лена (от нее Лукавый) получила заводское назначение у Афанасьева и была матерью Лазури и бабкой Тамары. Лазурь давала очень удачных детей и была чрезвычайно хороша по себе: белая в гречке, небольшая, но чрезвычайно дельная, с идеальной спиной, типичная кобыла Сорванцова гнезда. Дочь Лазури Тамара происходила от известного Туза, принадлежала П.И. Матвееву и не была хороша по себе. Третья кобыла этого гнезда родилась от Лукавой и жеребца Ходкого-Храброго, пребывание которого в афанасьевском заводе носило случайный характер. Лучина была очень блесткая, но с круглой костью и не совсем удовлетворительной спиной. Как заводская матка она показала себя замечательно: дала призовой приплод, в том числе такую классную лошадь, как Лунатик. Сама была резва (без 20 верста в трехлетнем возрасте).