Архив сельца Прилепы. Описание рысистых заводов России. Том III

Мне кажется, что комментарии к этой родословной излишни. Совершенно ясно, что Сорванец явился продуктом родственного скрещивания, он имел инбридинг на Горюна и весьма сильные течения крови шишкинского Безымянки. Горюн наложил сильный отпечаток на своего внука. Лодыгин в 1874 году писал: «Как говорят, Сорванец напоминает своего знаменитого деда Горюна!» В то время еще были живы коннозаводчики и охотники, которые помнили Горюна. Однако нельзя забывать, что родословная Сорванца украшена и другими прекрасными именами. Я имею в виду Горностая, Полкана И.И. Барыкова и Метлу. Горностай – родной дед Метлы, и к его имени нет надобности добавлять какие-либо хвалебные эпитеты. Барыковский Полкан приходится дедом Любимцу – отцу Сорванца. Этот Полкан был очень интересной лошадью и бежал в Москве с большим успехом. Владелец Полкана И.И. Барыков был очень богатый человек и, по-видимому, большой оригинал. Недавно в книжке Никольского «Старая Москва» (Ленинград, 1924) я нашел об этом человеке следующие строки: «…дом стоит на месте жилища богатого помещика И.И. Барыкова, устраивавшего во время гуляний под Новинским особые званые обеды с генералами, которые по окончании обеда рассаживались на балконе барыковского дома и любовались гуляньем, а гуляющие могли в свою очередь наслаждаться выставкой московского генералитета. В дурную погоду генералы экспонировались у окон дома».

Третье имя в родословной Сорванца, на котором я хотел остановиться, – Метла. Эта кобыла, бесспорно, принадлежала к числу самых замечательных заводских маток орловской рысистой породы. Прожив свыше 20 лет, Метла дала девять жеребят, из которых восемь появились на ипподроме. Если принять во внимание время деятельности этой кобылы, подобный результат не имел прецедентов. Из всего ее приплода лишь один жеребчик, проданный в езду, не появился на ипподроме. Все остальные не только бежали, но и показали высокий класс. Ее сын Резвый выиграл Императорский приз в 1868 году в Санкт-Петербурге; Соболь блестяще начал свою призовую карьеру и был, по общему уверению, класснее Резвого, но пал на старте своей беговой карьеры. Дочь Метлы Змейка выиграла крупнейший приз для кобыл – приз Мейендорфа. О том, что представлял собой Сорванец, я уже говорил. Но лучшим сыном Метлы был знаменитый Крутой 2-й, потомки которого и сейчас украшают собою российские ипподромы.

Лодыгин в своей газете так описал нам формы Сорванца: «Хотя Сорванец имеет несколько тяжеловатую голову и коротковатую шею, но в остальном сложен замечательно правильно, спина его безукоризненно хороша, и… корпусом он, как говорят, напоминает своего знаменитого деда Горюна». Я могу судить о Сорванце по двум изображениям – портрету кисти Чиркина, исполненному до 1874 года, и фотографии. Снимок с портрета был помещен в «Газете коннозаводчиков и любителей лошадей» и отдельно издан в виде литографированного портрета. Кроме того, сохранилась фотография Сорванца, где он уже белый, в то время как на портрете Чиркина он светло-серый в яблоках, с более светлой гривой и хвостом. По поводу портрета Сорванца в «Газете коннозаводчиков…» за 1874 год были следующие строки: «На днях мы любовались его портретом, писанным с натуры масляными красками художником А.Д. Чиркиным, специально посвятившим себя этого рода живописи. Один богатый одесский негоциант заказал г-ну Чиркину написать для него коллекцию замечательнейших типов русских лошадей, предоставив выбор их на волю г-на Чиркина, и портрет Сорванца войдет в эту коллекцию в числе наших призовых рысаков».

Между портретом Сорванца кисти Чиркина и портретом Варвара (Колюбакина) кисти того же художника очень много общего, только Варвар миниатюрнее. Это крайне интересно отметить, так как оба жеребца – внуки Горюна.