Архив сельца Прилепы. Описание рысистых заводов России

Залётная (Заплатный – Лапушка), гнедая кобыла, р. 1891 г., завода М. и А. Щёкиных. Рекорды 2.28,6 и 5.2,6. Выиграла 12 700 рублей. Состояла маткой в заводах Щёкиных, моем и князей Вяземских. Залётная одной из первых среди щёкинских лошадей побежала с большим успехом. Ее бабкой по матери была ознобишинская кобыла, что обусловило резвость Залётной и ее высокие качества как заводской матки. По себе Залётная была определенно хороша. Даже глубокой старухой она производила большое впечатление. Это была темно-гнедая кобыла в очень сильной седине, с некоторой натяжкой ее можно было бы назвать гнедо-чалой. Я не сомневаюсь в том, что эту масть Залётная унаследовала от своих ознобишинских предков – в потомстве ознобишинского Кролика было немало таких лошадей. Как-то я говорил об этом с князем Л. Д. Вяземским, и он сообщил, что под старость Задорная была совершенно чалой. В «Заводской книге русских рысаков» Задорная указана как «гнедая в чалине». Павлин, по словам графа Рибопьера, у которого он был производителем, нередко давал лошадей с чалиной. А когда я был у графини Толстой, то узнал там, что стариком Павлин стал совершенно чалым. Об этом графиня сообщила мне по следующему поводу: на выводке показывали замечательную вороночалую кобылу Звезду, дочь Павлина. В заводских книгах Звезда везде показана вороной, и я спросил графиню, в чем дело. Она пояснила, что у нее в заводе некоторые дети Павлина стали чалыми, в том числе Звезда. Сам Павлин окончил свои дни в Старой Зиновьевке у графини Толстой. Не приходится сомневаться, что сильную седину Залётная наследовала от старого ознобишинского Кролика.

Рост Залётной равнялся приблизительно трем вершкам. Голова у нее была сухая, с прямой линией профиля и очень широким лбом. Шея лентистая, тонкая, но без зареза. Спина великолепная. Окорока сильные, мускулистые и хорошей формы. Скакательный сустав низко опущен, голень замечательная. Передние ноги тростистые, сухие и правильные. Запястье хорошо развито, а пясть короткая и широкая. Бабки замечательные, словно точеные. Залётная была длинная, сухая и имела хорошие линии и углы. Я считаю, что эта лошадь была в призовом типе, подразумевая под этим совокупность таких экстерьерных качеств, которые позволили ей стать выдающейся по резвости кобылой. Вполне естественно, что, обладая таким экстерьером, резвостью и выдающимся происхождением, Залётная показала себя одной из лучших маток в заводе Щёкина.

У меня в заводе Залётная прожила ровно год и дала в 1914 году светлосерую кобылу Заставу от Кота, которая очень напоминала свою знаменитую мать. Застава в двухлетнем возрасте была продана г-ну Эшу, и дальнейшая ее судьба мне не известна. Князь В. Л. Вяземский очень высоко ценил Залётную и просил меня ее уступить для Лотарёвского завода. В 1914 году Залётная ушла в Лотарёво, и я больше ее не видел.

Первая (Чепурный – Отрада), рыжая кобыла, р. 1891 г., завода В. С. Сас-Дунаевского. Первую я купил, когда ей минуло 22 года. Она сохранилась хуже Залётной да и по себе была не так хороша. Разбирать происхождение Первой я здесь не стану, так как она ничего не дала в моем заводе, но о формах ее скажу, так как она мать Первыньки, бабка Перезвона и других выдающихся по беговой карьере лошадей.

Глядя на Первую, я всегда скорее чувствовал, чем видел, что эта кобыла родилась в маленьком заводе и получила весьма скромное воспитание. Это наложило на нее отпечаток: чувствовалось, что не только она, но и ее мамаша выросли на открытом варке и больше питались соломой, чем сеном и овсом.

Первая была рыжей масти, хвост и грива несколько светлее. Рост не менее четырех вершков. Назвать Первую простой кобылой было нельзя, но она решительно ничем не привлекала к себе, и даже знаток едва ли угадал бы в ней знаменитую заводскую матку. Голова Первой была приятна и только, шея тонка, но маловыразительна, спина недурна, зад немного спущен. Костяк у кобылы был небогатый. Особой глубиной она не отличалась. Полагаю, что спартанское воспитание отразилось на ее экстерьере и развитии. Фотографии Первой не сохранилось, но существует ее портрет кисти Самокиша. В 1914 году у меня было довольно туго с кормами и несколько старых кобыл я отправил в херсонское имение брата. Среди них находилась и Первая. В это время у брата гостил Самокиш, и я просил его написать для меня картину. Самокиш изобразил старых кобыл в конюшне, у яслей с сеном. На переднем плане стоит старуха Вьюга, внучка Бережливого, а налево в углу – Первая, которую конюх вывел для чистки. Это единственное известное мне изображение Первой, бабки знаменитого Перезвона.

Из остальных купленных в 1914 году кобыл пять не жеребились, а потому о них нет смысла распространяться.

В заключение скажу, что в 1913 году моя знаменитая Безнадёжная-Ласка закончила свою беговую карьеру и поступила в завод. О ней я уже говорил, описывая ее мать Боярскую.