Архив сельца Прилепы. Описание рысистых заводов России

В 1914 году ко мне в завод поступили три заводских жеребца: Сейм, Кронпринц и Алеко. Маток я купил всего семь. Это объясняется тем, что летом 1914 года была объявлена война, я был призван и стало не до покупок кобыл. Скажу несколько слов обо всех этих лошадях.

В Москве с большим успехом начал бежать жеребец Франт-Молодой, сын терещенковского Алеко. Я всегда внимательно и с интересом следил за появлением новых лошадей из линии кожинского Потешного, особенно я любил Бережливого. Я решил купить Алеко, который был его внуком. Алеко находился в штате Черниговской заводской конюшни. По моему заявлению мне уступили Алеко на постоянный пункт. Привели его в Прилепы 15 декабря 1914 года. Это была белая лошадь около шести вершков росту. Алеко не был в типе детей Бережливого, он получился много капитальнее и сырее. У него был плохой постанов задних ног, и жеребец выглядел чересчур мясистым. Судя по его виду, он не был резов – и удивительно, как он мог дать Франта-Молодого?! Это была превосходная пунктовая лошадь, но и только. У меня сохранился акварельный портрет Алеко кисти Самокиша. Покрыв с Алеко двух-трех кобыл, я в 1916 году вернул его Государственному коннозаводству.

Сейм 4.48 (Лель – Сирена), р. 1894 г., гн. жер. зав. Н. П. Малютина

Сейм (Лель – Сирена), гнедой жеребец, р. 1894 г., завода Н. П. Малютина. Рекорд 4.48. Состоял производителем у Л. М. Бочарова, в заводе Ярцевской мануфактуры, у меня и барона фон дер Роппа. Сейма я купил в Москве. Приехав как-то на бег, я узнал от одного комиссионера, что недорого продается Сейм, ибо завод Ярцевской мануфактуры переходит на метизацию. Это было более чем понятно, поскольку Н. В. Лежнев недавно женился на дочери Прохорова, владельца этой мануфактуры, и сразу пожелал придать заводу метисное направление. Комиссионер тут же познакомил меня с управляющим заводом. В два слова я купил у него Сейма за 1 тысяч рублей.

Сейм считался одним из лучших сыновей Леля, был резов сам и дал превосходных детей, среди которых выделялась рекордистка Бурливая. Это был очень интересный производитель, и когда-то Дерфельден мечтал о его приобретении в Хреновской завод. Он много раз со мной об этом говорил, но, к сожалению, в то время Сейм не продавался. У меня в заводе был полный комплект производителей и, собственно говоря, Сейм был лишний, но как было не купить столь интересного жеребца?! Дать ему сколько-нибудь значительное число кобыл я не мог, и Сейм пробыл у меня лишь один сезон, после чего я его продал в тулиновский завод. Для этого завода Сейм очень подходил как производитель, и фон дер Ропп был мне за него чрезвычайно благодарен.

Сейм был темно-гнедой масти, столь типичной для всех Удалых, с просвечивающими по темному фону более светлыми яблоками. Это была очень эффектная и красивая масть. Рост Сейма равнялся, вероятно, четырем вершкам. Жеребец отличался исключительной сухостью – довольно редкое явление для внука Удалого. Он был также чрезвычайно породен и блесток, что тоже не всегда встречалось у Удалых. Фронт у Сейма был замечательный, но, обходя жеребца кругом, можно было увидеть и его недостатки: узковатость в заду и большой размет передних ног. Несмотря на это, Сейм был очень хорош и в свое время получил довольно высокую награду на Всероссийской конской выставке 1891 года в Москве, где был собран цвет рысистых лошадей страны.

Третьим жеребцом, поступившим в 1914 году в завод, был Кронпринц, увенчанный лаврами победителя Императорского приза. Описывая приплод Каши, я говорил уже о Кронпринце, а потому добавлю лишь, что Кронпринц оказался выдающимся жеребцом-производителем. Весь его приплод бежал, и почти все показали безминутную резвость, а двое его сыновей – Ловчий и Отчаянный-Малый – стали рекордистами. Результат тем более удивительный, что дети Кронпринца бежали уже после революции, а стало быть, получили плохое воспитание и очень поверхностную тренировку.

Среди кобыл, купленных мною в 1914 году, подробно остановлюсь лишь на одной Маковке, а об остальных шести только упомяну. Четыре кобылы – хреновская Вершина, воронцовская Сивка, Тайга завода Бибиковой и Лаура завода Познякова – в заводе почти ничего не дали. Сивка была резва и очень хороша по себе, и я выпустил ее из завода только потому, что соблазнился высокой ценой. Тайгу я купил у соседа Офросимова, выручая его в трудную минуту, а потому продал ее при первой возможности. Вершина, дочь Восторга и охотниковской Булавки, была исключительного происхождения, но по себе нехороша, а потому в 1916 году я продал ее. Лауру я купил как внучку Ласточки, матери моего Лакея, желая покрыть ее с этим жеребцом и повторить в приплоде имя Ласточки. К сожалению, Лаура именно от Лакея прохолостела и пала в 1918 году. В 1914 году Щёкины продавали Самку и Хвалёную-Даму, которых я и купил, причем выпросил еще и знаменитую по своему приплоду Маковку. Самка пала у меня в 1916 году. Хвалёная-Дама не дала ничего интересного.