Архив шевалье

Получил из ГДР информацию, что известная актриса Эдит Ващик, в девичестве Блюм, приходится племянницей Дитриху Блюму. Ее отец, Карл Блюм, сценарист и кинооператор, постоянно проживает в Швейцарии. Дитриху Блюму приходится младшим братом. Есть сведения, что К. Блюм многократно выезжал на съемки в Аргентину, где, по неподтвержденным сведениям, скрывается его старший брат…

Каленин собрался заняться изучением следующей страницы, когда неожиданно резко прозвучал звонок у входной двери. За то время, что Беркас жил на новом месте, к нему еще никто не приходил, поэтому звук звонка показался ему сигналом тревоги.

Он заметался с альбомом в руках по комнате, но в итоге оставил его на тумбочке, где он, собственно, и лежал до того, как стал хранилищем архива Шевалье.

В прихожую шумно ввалился Куприн, отряхивая костюм от дождевых капель.

– Пока добежал от машины до двери, успел получить свою порцию дождя! Что так долго не открывали? Боитесь возмездия старухи, как Германн из «Пиковой дамы»? – Куприн задорно рассмеялся. – Вы же, кажется, расстались с идеей найти архив? Не так ли? А значит, как говорят у нас в Союзе, теперь вы на фиг никому не нужны! Если, конечно, хозяйка архива тоже догадалась, что вы вышли из игры… А вдруг она об этом еще не знает и боится вас? Тогда берегитесь! Гиена, загнанная в угол, бросается на льва! Имейте это в виду!

Куприн без приглашения двинулся в комнату с прозрачной стеной и выставил на журнальный столик бутылку незнакомого Каленину напитка.

– Давайте-ка врежем, Беркас Сергеевич, по маленькой! Это отменный французский коньяк. «Ричард Хеннесси». Не пробовали?

Каленин отрицательно замотал головой.

– Я так и думал! Но напиток стоит того, чтобы его обязательно попробовать!

– Я же не пью, Николай Данилович! Вы же знаете. Тем более коньяк…

– Вы что, опять хотите испортить мне хорошее настроение и желание выпить своими отвратительными рассуждениями про запах грязных простыней? Не выйдет! Ну-ка давайте за нашу Родину! За Советский Союз! Поехали!

Куприн махом опрокинул полстакана и внимательно проследил за тем, чтобы Беркас допил до конца свою порцию.

– А теперь две новости. Одна хорошая, вторая… тоже неплохая. С какой начинать?

– Давайте в порядке поступления, – предложил Каленин.

– Хорошо. Первая – я награжден орденом Дружбы народов. Вчера Беляев подписал указ.

– Поздравляю!

– «Поздравляю!» – передразнил его Куприн, смешно выпячивая губы. – Разве так поздравляют? Давайте по второй!

Снова выпили…

– А вторая – вот какая! – срифмовал Куприн, нетерпеливо поглядывая на Каленина. – Вот прочтите – там отмечено красным карандашом.

Он протянул Беркасу боннскую ежедневную газету, где значилось:

Коллектив кафедры политологии Боннского университета и лично профессор Карл Швейцер выражают глубокое сожаление по поводу трагической гибели своего сотрудника – Ганса Беккера. Его молодая жизнь оборвалась в результате несчастного случая, произошедшего во время путешествия в ЮАР. Прими душу его, Господи!

– Что скажете? – с нескрываемым интересом спросил Куприн.

Каленин пожал плечами. Его настроение, подпорченное неожиданным визитом Куприна, стало совсем скверным.

– Вы же помните… я вам рассказывал, что фрау Шевалье послала его в Африку за тремя новыми жертвами.

– Помню. Меня еще особенно заинтересовало то, как эта бабушка добывает информацию о фигурантах архива. Вот бы хотя бы одним глазком заглянуть в эту папочку. Неужели там все: адреса, явки, особые приметы? А?… Вы верите в несчастный случай?

Каленин снова пожал плечами, хотя чуть было машинально не кивнул в ответ на вопрос Куприна.

– Так вы верите в несчастный случай? – еще раз настойчиво спросил тот.

– У меня нет оснований сомневаться в этом. А что с ним случилось?

– Погиб в автокатастрофе.

– Если это не несчастный случай, – задумчиво произнес Каленин, – то фрау Шевалье уж точно не заинтересована в его смерти.

– Почему вы в этом так уверены? – быстро спросил Куприн, и Каленин понял, что совершил ошибку, продемонстрировав излишнюю осведомленность.

– Ну хотя бы потому, что она сама его туда направила… Он же не поверил в реальность моих угроз… У них нет повода для конфликта. И потом, Беккер мог стать жертвой своих же немецких клиентов. Им терять нечего…