Архив смертников

Дорога становилась относительно ровной, приближалась развилка. Прямо — дорога к мебельной фабрике, направо — к объекту «Waldhutte», возвращаться на который уже не было никакого желания. Невероятное везенье — обе дороги пустые! Мазурович продолжал стрелять. Погоня отстала. Один из мотоциклов ему, похоже, удалось подбить, он лежал, перевернутый, заблокировав проезд. Вокруг него в сгущающихся сумерках мельтешили фигуры. Алексей свернул налево — в проезд между рвами. Впереди проявлялись секции фабричной ограды. Пустой проезд в город! Но не успел он завершить маневр, как снова попал под обстрел! Стреляли с дороги, ведущей к объекту. Полумрак прорезали мощные фары. Пробились через завал, уроды? Сколько их там было? Темнота не позволяла оценить даже приблизительно. Но, слава богу, не танк. Обычный грузовик с солдатами…

Алексей вписался в поворот под треск пулемета над головой. Эмма держала Мазуровича, ее глаза поблескивали в сумерках, она шмыгала носом. Никто не хотел умирать! Но тут уж как повезет… «Опель», груженный секретными материалами, въезжал в город, который в этой части казался полностью безлюдным. Машину трясло на ухабах. Снова к волку в пасть? — пронеслась невеселая мысль. Алексей прилип к зеркалу заднего вида. В стане врага наблюдалась сумятица, попасть под такой ливень фашисты не рассчитывали. Василь разнес обе фары, и водитель, как слепой, тыкался в обочины. Похоже, угодил в ловушку, машина накренилась. Было видно, как из нее выпрыгивают люди, разражаются вспышки в темнеющем воздухе.

Алексей свернул в ближайший отворот. Эх, родимые ухабы… Машину трясло так, что, казалось, уже отваливаются рессоры. Он вынудил себя сбавить обороты. Тише едешь — дальше будешь! Снова переулок, он подался туда, выключил фары…

Электричества в городе не было. Возвышались дома за оградами. Глухомань частного сектора северной окраины. Какой дорогой ни поедешь, а все равно упрешься в Подъемную улицу, на которой хозяйничают фрицы…

На сиденье рухнул Мазурович. Он дышал, как загнанный конь. Потеснил обоих, развалился. Зубы у парня выбивали чечетку.

— Хоть ты-то жив, парень? — буркнул Алексей, вслепую ведя машину между оградами, которые пока еще выделялись в пространстве.

— Не дождутся, суки… — выдохнул молодой партизан. — Всех покрошу, мать их…

— А вот теперь, товарищи, нам лучше проявить выдержку, — сказал Алексей. — Покрошить фашистов всегда успеем. Мы в Калачане, хотя меньше всего полагали сюда попасть. Но что поделаешь: человек предполагает, а судьба располагает. Шевелите мозгами: куда нам прорываться? Самое соблазнительное — на восток по Подъемной улице, но не проедем. Не забываем, что у нас особо ценный груз.

— Искать убежище… — прошептал Василь. — Загнать машину в какой-нибудь двор… — Он открыл глаза и как-то странно уставился на Эмму. Девушка поежилась от этого взгляда.

— Нет, зажмут, они знают, где мы, и до утра точно располагают временем… Есть идея! — вдруг встрепенулась она. — Мы пытались попасть на песчаный карьер, который прекратил работу, дай бог памяти, еще в конце тридцатых. В округе много подобных предприятий. Есть щебеночный карьер «Заринский» к югу от Калачана. Он работал до лета сорок первого. Там было большое предприятие, глубокие выработки, котлованы. Карьерную технику эвакуировали в Великие Луки, а потом дальше на восток. Немцы даже не пытались запустить предприятие, оно им не требовалось. Там нормальные дороги, которыми никто не пользуется — во всяком случае, тяжелая машина точно проедет…

— Где это? — надеясь на чудо, спросил Алексей.

— Нужно выехать на Рассветную улицу — напротив центральной площади и комендатуры. Можно использовать любой переулок — все дороги приведут на Рассветную улицу. От нее — мимо старого клуба, мимо обувной фабрики… Там будет мостик через овраг, он пока целый. За лесом «барханы» — там здоровый котлован…

— Держи, боец! — Алексей поднял с пола скомканную фуражку, сунул Мазуровичу.

— Что это? — испугался Василь.

— Фуражка обер-лейтенанта Теодора Вальтмана, мир его праху. Надевай и вылезай из люка, но только сильно не высовывайся. Стрелять будешь по команде. Эмма, спрячься под сиденьем…

Глава двенадцатая

Алексей включил ближний свет, прежде чем выехать на Подъемную улицу. Людей трясло, они едва сдерживались. С северной окраины доносилась стрельба — погоня взяла ложный след, оттянув на это дело значительные силы. Он повернул налево из переулка и выбрался на широкую проезжую часть. Ехать в центр — окончательная погибель. Проехав несколько участков, остановился под развесистым деревом, снова погасил огни. Стрельба на севере прекратилась, и, куда направлялись немцы, оставалось лишь догадываться.

— Макаров, поехали, не искушай судьбу… — прошептала Эмма.

Василь спустился на сиденье, он помалкивал, только глаза блестели в темноте.