Архивы Дрездена: Грязная игра. Правила чародейства

– Зачем? – спросил он наконец.

– Потому что она сделала бы то же самое ради меня, – ответил я.

Мы молча смотрели друг на друга.

– Ты ошибаешься насчет них, – возразил он. – Им нет до тебя дела. Ты им безразличен.

– Один из нас не прав, – сказал я. – Ты готов умереть, чтобы выяснить, кто именно?

Он ничего не сказал.

А потом… раздался смех.

Смех долетел до нас из подвала. Моя Мэгги радовалась от души: веселый, теплый, громкий смех. Еще через секунду послышались слабые крики отчаявшихся чудищ.

Моя Тень на секунду застыл, поняв, что Мэгги победила, и его поза стала не такой агрессивной.

Я по-прежнему оставался в напряжении. Поведение моего брата нельзя было трактовать однозначно. Поэтому я все еще считал его опасным.

– Что ж, – проворчал он. – Похоже, сегодня твой день.

– Совсем не обязательно, – возразил я. – Ты тоже можешь оказаться на высоте. Пойдем со мной. Ты обладаешь огромной силой. Ты столько всего сможешь сделать. Тебе будут рады… и у тебя всегда будет картошка фри.

Моя Тень покачал головой с печальным видом.

– Как в такой маленькой шкуре умещается столько невежества? – Он отвернулся и пошел прочь. – Прощай, брат.

– Брат! – позвал я его напряженным голосом. Он замер и повел ухом в мою сторону, не оглядываясь. – Ты не причинил им вреда. Ты уходишь. Все как я говорил.

Шерсть на его загривке встала дыбом.

– Не забывай о третьей части, – напомнил я. – Не возвращайся, иначе нам придется отвечать на этот вопрос вместе.

В ответ Моя Тень посмотрел на меня через плечо.

А затем исчез, вернувшись туда, откуда появился.

* * *

Мэгги вывела освобожденных детей из подвала, и, как только мы выпроводили их на поверхность, где о них могли позаботиться представители человеческих органов правопорядка, сразу вернулись обратно в кафе. Я израсходовал слишком много энергии, серьезно выложился во время битвы и пробежки, был ранен, поэтому чувствовал себя совершено измотанным. Моя шерсть, длинная и густая, прилипла к порезам и остановила кровотечение. Тело должно было само исцелить себя за несколько дней. Я знал, что со мной все будет хорошо. Больше всего я желал упасть на приятно-прохладный пол и немного вздремнуть.

Но я по-прежнему должен был нести службу. Очень хотелось спать, но я все же забрался под стол, поднял голову и начал караулить Мэгги до тех пор, пока не вернется Мой Друг.

Он явился вместе с колдуном по имени Остин. Тот был пропитан черной энергией, я видел, что он измазан ею, словно сажей.

Я вздохнул. Как бы я ни устал, предстояло поработать еще. Я вложил в свое дыхание немного энергии и подал ему лапу, пока Мой Друг ходил за едой для всех нас. Затем уселся около его ног, дыша на него мягкой энергией, стирая тьму, которой затуманил ему глаза мой брат.

В конце концов все мы оказались в машине Моего Друга. Я уселся на заднем сиденье вместе с Остином, который прислонился ко мне и попросту заснул.

– Пап, что с ним будет дальше? – спросила Мэгги.

Мой друг улыбнулся и похлопал ее ладонью по руке.

– Пусть хорошенько выспится, вымоется и все такое, а когда будет готов, я поеду вместе с ним, чтобы поговорить с его родителями. Я научу его в общих чертах, как держать под контролем свои способности, а дальше поглядим, чем он захочет заняться.

– Значит, ты будешь поддерживать его, – осторожно сказала Мэгги. Но было видно, что она хотела сказать не «его», а «меня».

– Да, – просто ответил Мой Друг.

Мэгги крепче сжала его руку.

Я устал. Но все равно наклонился вперед и поцеловал его в ухо.

– Фу! – с улыбкой сказал Мой Друг. – Гадость!

На самом же деле он имел в виду другое: «Хороший пес».