Архивы Дрездена: История призрака. Холодные дни

– Гарри, я знаю, что дел у вас и так по горло, но кое-что вам нужно услышать.

Я нахмурился:

– Да?

– Да. – Молли потерла плечи ладонями, словно в комнате внезапно похолодало. – Я… как бы… навещала ваш остров.

Посреди южного предела озера Мичиган лежит остров, который не значится ни на каких картах или спутниковых снимках. Он является точкой сплетения лей-линий темной энергии и гостей не привечает. Он заставляет людей, подходящих слишком близко, поскорей убираться или проходить мимо. Самолеты над ним летают постоянно, но никто его не видит. Несколько лет назад я связал себя и с этим островом, и с первоклассным genius loci[19], который присматривал за ним. Я назвал его Духоприютом и знал о нем относительно немного, кроме того, что это союзник.

Когда меня подстрелили и я погрузился в темные воды озера Мичиган, чтобы сохранить мою жизнь, понадобились совместные усилия Мэб и Духоприюта. Я вышел из комы в пещере под поверхностью острова – с ветвями, торчавшими из моих долбаных вен, словно какие-то органические шланги капельниц. Это было весьма странное место.

– Как ты добралась туда? – спросил я.

– На лодке. Не пешком же.

Я хмуро взглянул на нее:

– Ты знаешь, что я имею в виду.

Она улыбнулась, но как-то грустновато:

– После того как существо вроде Собирателя Трупов превратит твои мозги в горсть гранатовых семечек, психический знак «Посторонним вход воспрещен» воспринимается слабовато.

– Хе, – сказал я. – Очко в твою пользу. Но это опасное место, Молли.

– И оно становится еще хуже, – сказала она.

Я нервно переступил с ноги на ногу.

– В каком смысле «хуже»?

– Там накапливается энергия. Как… как пар в котле. Знаю, я во всем этом еще новичок, но я говорила с Леа, и она согласилась.

Боже, как же она тянет! Я уже голову сломал, гадая, что она знает. Ненавижу такие разговоры.

– Согласилась с чем?

– Эм, – сказала Молли, потупившись. – Гарри… Думаю, в ближайшие несколько дней остров взорвется. И еще я думаю, когда он взорвется, то прихватит с собой половину Среднего Запада.

Глава 14

– Конечно, еще бы, – сказал я. Потом огляделся, сграбастал аптечку и потопал в сторону выделенной мне гостевой спальни. – Клянусь, это дурацкий город! Почему каждая омерзительная сверхъестественная гадость должна происходить именно здесь? Отсутствовал несколько месяцев и – вот вам пожалуйста. «Скоро вернусь». Абракадабра, мать-перемать.

В спальне обнаружился выключатель, причем работающий. Лампочка включилась и горела себе. Я с подозрением уставился на нее. Обычно, когда я в подобном настроении, лампочки и взгляда моего не выдерживают. Похоже, свартальвы разработали специальное средство, чтобы устранить техническую аллергию на раздражительных чародеев.

А комната… комната… Она напомнила мне о доме.

Моя квартира была крошечной. В гостиной у Молли таких квартир могло поместиться минимум с полдюжины. Вся моя старая хата размером не превышала ее гостевую спальню. Молли обставила ее подержанной мебелью, точь-в-точь как было у меня. Небольшой камин, пара мягких кресел, удобный на вид диван. Вдоль стен потертые старые книжные шкафы, дешевые, но крепкие. На полках – то, что могло бы со временем стать заменой моей библиотеки потрепанных романов в бумажных обложках. Там, где полагалось быть моей спальне, стояла кровать, двуспальная, не полуторка. Там, где кухня, – кухонная стойка, маленький холодильник и нечто вроде электрогриля.

Я огляделся. Это не был мой дом… но близко, близко. И это оказалось самым милым и теплым подарком, что мне когда-либо делали.

Всего на секунду я вспомнил запах своей старой квартиры, древесный дым, чистящее средство с сосновым ароматом, а также немножко плесени и сырости, неизбежной в подвале. Если бы я крепко зажмурился, то мог бы представить, что я снова там. Что я дома.

Но мой дом сожгли. Я отплатил с лихвой тем, кто это сделал, но все-таки у меня сосало под ложечкой при мысли, что я больше никогда его не увижу. Мне недоставало Мистера, моего кота. Мне недоставало моей собаки. Мне недоставало душевной близости дома, с которым я сроднился, ведь он долгое время был моим убежищем. Мне недоставало моей жизни.

Я не был дома, как мне казалось, очень, очень давно.

Возле кровати стоял шкаф с двумя узкими комодами по краям. Он был просто забит одеждой. Ничего броского или модного. Футболки. Старые джинсы. Новые трусы и носки, все еще в пластиковой упаковке. Рубашки, тренировочные штаны. Несколько пар ношеных кроссовок размером с небольшое каноэ и туристские ботинки почти подходящего размера. Я выбрал ботинки. Мои ноги не для лакированых штучек, ха, ха, ха.

Я сбросил ошметки смокинга, промыл раны на ногах, заклеил их пластырем и впервые с тех пор, как поймал пулю в грудь, облачился в одежду, которая наконец ощущалась знакомой и удобной.