Архивы Дрездена: История призрака. Холодные дни

Катер назывался «Жучок-плавунец». Он мог бы послужить дублером посудины сурового старого рыбака из «Челюстей»; правда, этот был недавно покрашен и надраен. И выглядел, пожалуй, чуточку слишком хорошо. Я остановился на причале перед ним.

Здесь. Я стоял именно здесь, глядя в сторону парковки, когда это произошло. Я, собственно, не почувствовал дикой боли в груди, но память о ней была такой отчетливой и ясной, что я мог бы сейчас испытать ее заново, – хотя в тот момент боль не проявилась до тех пор, пока я не погрузился в воду, а в адский пламень она превратилась, когда Мэб и Духоприюту удалось собрать воедино мои тело и душу.

И подумать только, что мне пришлось просить об одолжении, чтобы человек пришел и застрелил меня! Сейчас это казалось совершенно напрасным. Тогда же я был уверен, что если мне удастся добиться успеха, то из-за моей сделки с Мэб я стану монстром, от которого нужно избавиться раз и навсегда. Я сам назначил своему убийце время, а Молли использовала свои уникальные способности, чтобы помочь мне забыть, что это произойдет. План заключался в том, чтобы, когда день будет успешно завершен, помешать моему превращению в Гарри-монстра с помощью мощной винтовки.

Штука, однако, в том, что я выжил. И похоже, настала пора для Гарри-монстра.

Из авторитетных источников я знал, что не обязательно превращусь в полного отморозка, если считать, что архангелу можно доверять, но я так не считал. Из других авторитетных источников я знал, что рано или поздно это закончится именно так. И в результате я понятия не имел, что же произойдет со мною в будущем.

Хе. С чего вдруг я должен стать другим?

«Жучок-плавунец» явно пока еще не был подготовлен к зиме. Крепкое выносливое суденышко – не быстрое, зато не боящееся ударов, которые могла обрушить на него природа. Его трап был опущен, а «трап» и «палуба» – единственные мореходные словечки, которые мне понятны. Я поднялся на борт катера без колебаний, даже в полумраке поздней ночи. Я знал этот катер. Я неоднократно посещал остров на нем.

Взойдя на палубу, я поднялся на крышу штурвальной рубки. Щелкнув тумблерами, включил пару старых светильников и проверил показания приборов. Топливо, масло – в порядке: на поездку до острова и обратно хватит с лихвой. Ключа в замке зажигания не было – он всегда хранился в небольшом сейфе в каюте, но я знал комбинацию.

– Все нормально, – негромко сказал я. – Забирайся.

Молли поднялась по трапу, а я спустился в каюту.

Я не почувствовал никакого предупреждения об опасности, ни звука, ни движения – вообще ничего. Вот я спускаюсь по лестнице, а в следующее мгновение меня впечатывают лицом и грудью в стену, и кончик чего-то очень острого прижат к шее, чуть ниже правого уха. Холодные, сильные пальцы охватывают мою голову, вжимая ее в стену. Намек был предельно ясным: стоит мне дернуться или издать малейший звук – и эта острая штуковина войдет мне в мозг.

Я замер. Это казалось разумным. Если бы нападающий хотел меня убить, я был бы не в состоянии рассуждать о том, что он уже успел бы это сделать.

– Здравствуй, драгоценный мой, – промурлыкал очень мягкий мужской голос. – По-моему, ты забрался не на тот катер.

Я обмяк, почувствовав внезапное облегчение.

– Звезды и камни, – выдохнул я. – Томас, ты напугал меня до чертиков!

Сила, с которой холодные пальцы сдавливали мою голову, ни на йоту не ослабла, но на мгновение воцарилась ошеломленная тишина. Потом давление на мой череп стало просто яростным.

– Думаешь, это смешно? – осведомился мой единоутробный брат голосом, срывающимся на крик, закипая от гнева. – Или ты считал, что такой фокус меня развлечет?

– Томас, – произнес я, – это я.

– Разумеется! – Томас на секунду еще более усилил давление. – Гарри Дрезден мертв.

Мне показалось, что глаза мои вот-вот выскочат из орбит, и у меня вырвался невнятный полузадушенный звук.

– А теперь, – свирепо проговорил он, – я дам тебе ровно три секунды, чтобы ты начал говорить правду, или, клянусь Богом, я порву тебя на такие кусочки, которых для опознания не хватит.

Он не шутил. Адские погремушки! Он был в ярости. Будь я даже из тех, кому страх вообще неведом, – а я не таков, – я бы уже начал нервничать всерьез.

– Мэб! – выдавил я из себя. – Черт подери, Томас, ты чокнутый! Это была Мэб!

– Мэб послала тебя? – требовательно спросил Томас.

– Мэб спасла меня! – Я уже хрипел. – Адские погремушки, чувак! Это же я!

Томас издал рычащий звук октавой ниже, но не расплющил мой череп и не воткнул заточенную железку мне в мозг. Томас был силен – сильнее меня. Вампир Белой Коллегии может проявлять подобную силу только в особых случаях, но Томас был очень хорошо откормленным вампиром. Я знал, что, если он захочет сделать это, все стероиды Зимнего Рыцаря мне не помогут и он вывернет меня наизнанку, как конгрессмен логику.

– Молли! – позвал он. – Я знаю, что ты здесь. Я чую твой запах.

Несколько секунд спустя послышались мягкие шаги по трапу, и у двери шевельнулась тень.

– Я здесь.

– Что это за хрень? – требовательно спросил он.