Архивы Дрездена: История призрака. Холодные дни

– Не обязательно, – сказал я. – Лилия и Мэйв, может, и не лгут, но они могут быть не правы. Лилия никогда не была интеллектуальным гигантом. А Мэйв… может быть, «сумасшедшая» – единственное слово, реально описывающее ее, но в любом случае движок у нее с нечетным количеством цилиндров. Возможно, их обманули.

– А возможно, – сказал Томас, – и нет.

– Возможно, и нет, – кивнул я.

– Что это означало бы? – спросила Молли.

– Это означало бы, – тихо произнесла Кэррин, – что Мэб послала Гарри убить Мэйв, потому что она хочет убрать с дороги либо Мэйв, либо Гарри. И это хорошо, потому что выясняется следующее: ее тревожит тот факт, что имеется кто-то, способный ее остановить.

– Верно, – согласился я. – А может быть… – Я нахмурился, раздумывая над новой мыслью.

– Что? – спросил Томас.

Я медленно обвел комнату взглядом. Если Мэб была инфицирована – здесь требуется слово поточнее, – это значило бы, что Леа тоже заражена, а Леа – наставница Молли. Если зараза распространилась на Белую Коллегию, мой брат подвергался опасности заразиться. Мёрфи была наиболее уязвимой: она жила в изоляции, а ее поведение в последние пару лет радикально изменилось. Черт возьми, Баттерс среди нас был тем, кто с наименьшей вероятностью подвергся бы воздействию вируса, что делало его самым идеальным кандидатом для заражения.

Паранойя – почему только сторонники теории заговоров должны получать от этого удовольствие?

Но я просто не мог представить, что кто-то из моих друзей обратился против меня – не важно, под чьим влиянием. Однако, если предательство можно было бы вычислить так легко, Юлий Цезарь дожил бы до весьма почтенного возраста. Я всегда был немного склонен к паранойе. И сейчас у меня появилось нехорошее предчувствие, что я начинаю развивать свой скрытый потенциал.

Я очень тщательно выбирал слова.

– За последние несколько лет, – сказал я, – произошел ряд конфликтов между разными интересами. И несколько раз события инициировались внутренними конфликтами одной или другой стороны.

– Например? – спросил Баттерс.

– Две группы интересов внутри Красной Коллегии, например, – сказал я. – Одна из них пытается предотвратить конфликт с Белым Советом, другая стремится его разжечь. Многочисленные фракции в Белом Совете активизируются и начинают соперничать в том, кто будет его контролировать. Дворы Зимы и Лета становятся в позу, начиная вмешиваться в дела друг друга, а Красная Коллегия прорывается на территорию Зимних. – Я не хотел углубляться в детали. – Ну что, ребята, понятно, к чему я клоню?

– О! – воскликнул Баттерс. – Это фантомная угроза!

– А! – сказала Молли.

Томас что-то проворчал.

Кэррин оглядела всех нас, после чего сказала:

– А теперь, пожалуйста, переведите с заумного на человеческий.

– Есть кто-то, – сказал я, – кто манипулирует событиями. Играет роль кукловода, мешает суп в кастрюле, тасует колоду карт…

– Смешанные метафоры? – предположил Томас.

– Хренафоры. Я просто говорю о том, что эта ситуация напоминает остальные. Мэб и Мэйв готовы вцепиться друг другу в глотку, Летние стоят наготове, чтобы вмешаться, и Иные начинают давить авторитетом.

– Черный Совет, – прошептала Молли.

– Именно, – сказал я, что было неправдой.

Вплоть до начала сегодняшнего дня я знал, что кто-то скрытно приносит миру множество скорбей, а из-за их связи с кое-какими мрачными событиями внутри Белого Совета я предполагал, что существует группа чародеев, которые от природы высокомерны и исключительно близоруки, чтобы присмотреться ко мне. Но что, если я ошибался? Что, если Черный Совет – всего лишь отросток единого огромного неосязаемого врага? Что, если то, что я узнал от Лилии, – правда? Тогда проблема становится чертовски серьезнее, чем мне представлялось.

И я не хотел, чтобы эта проблема узнала, что я ее заметил.

– Черный Совет, – сказал я. – Группа чародеев, пользующихся черной магией, чтобы влиять на события во всем мире. Они могучи, опасны, и, если я прав, они замешаны во всем происходящем. А если так, можно легко поспорить, что Акулья Морда и его прилипалы…

– Акула, – вставил Баттерс. – Прилипалы. Смешно.

– Спасибо, что заметил, – сказал я и завершил начатую фразу: – …работают на Черный Совет.

– Теоретический Черный Совет, – поправила Кэррин.

– Они в этом замешаны, безусловно, – сказал я.

Кэррин слабо улыбнулась:

– Как скажете, агент Малдер.

– Я это проигнорирую. Единственный вопрос: здесь они или нет прямо сейчас?

Молли с серьезным лицом кивнула:

– А если здесь? Как мы их вычислим?

– Никак, – ответил я. – У нас нет времени методично обнюхивать все вокруг. Мы знаем, что кто-то собирается напакостить с островом. Какая разница, кто нажмет кнопку, запускающую взрывной механизм? Нам надо, чтобы ее не нажали. Маленький народец разыщет для нас эту ритуальную площадку, и там-то мы всё и разнесем.

– Эм, – произнес Баттерс. – Не то чтобы я сомневался в ваших силах, ребята, но не следует ли нам вызывать кавалерию? Я к тому, что разве это сейчас не имеет смысл?