Архивы Дрездена: История призрака. Холодные дни

Я увидел, как Кэррин бросила взгляд в зеркальце заднего вида – псина неслась уже совсем близко, – и почувствовал, как тело Мёрфи напряглось, когда она приготовилась уйти влево. Я собрал всю свою волю, но пока не высвобождал ее, а когда адская гончая была уже в паре дюймов от колеса, Кэррин наклонилась и бросила «харлей» влево. Челюсти гончей клацнули, ухватив порцию выхлопных газов, а я выпустил свою волю через ладонь вытянутой правой руки, проревев:

– Forzare!

Сила заклинания ударила гончую по нижней части ее передних лап, и голова зверя врезалась в бетон на убийственной скорости – буквально. Раздался ужасающий треск, и обмякшее тело псины полетело кувырком, подскочив от удара в воздух ярдов на двенадцать, прежде чем приземлиться, разбрасывая клочья тьмы по пути.

То, что приземлилось изуродованным мешком костей, не было собакой, да и вообще не имело отношения к псовым. Это был юноша – человек в черной майке и старых рваных джинсах. У меня едва хватило времени осознать это, как тело скатилось с дороги и исчезло из виду.

– Отличный выстрел! – крикнула Кэррин, хищно улыбаясь.

Она вела мотоцикл и не могла видеть, что скрывалось под внешней оболочкой проклятой гончей.

Так вот как становятся участниками Дикой Охоты. Это была маска, огромная, темная, пугающая, но тем не менее маска.

А я только что убил человека.

У меня не было времени ни на сожаления, ни на прочие эмоции. Кэррин добавила оборотов, и «харлей» бросился вперед, вдоль полосы земли, рассекавшей гавань Джексона. Когда она совершала маневр, спустились два всадника, по одному с каждой стороны дороги, копыта их лошадей молотили пустой воздух в пяти футах над землей. Как и гончую, коней и всадников окутывала дымчатая тьма, сквозь которую просвечивали только тлеющие угли их глаз.

Кэррин увидела всадника справа и попыталась снова уйти влево, но второй всадник прижался ближе к нам, и копыта его темной лошади почти коснулись наших голов. Кэррин завихляла то вправо, то влево и крутанула ручку акселератора.

Я понял тактику второго охотника. Первый вынуждал нас идти на близкой дистанции от второго. Они гнали нас, зажав с двух сторон, пытаясь заставить запаниковать и не думать ни о чем другом, кроме попытки удирать строго по прямой, – удобное, ровное, предсказуемое решение.

Второй всадник поднял руку. В его ладони был зажат темный вытянутый предмет – копье. Он метнул его вперед, идеально направив копье в цель. Я рывком поднял левую ладонь, увеличивая площадь моего защитного заклинания. Результат оказался неоднозначным. Копье влетело в него и пронеслось сквозь него, разнеся в полете мою магию, но, вместо того чтобы вонзиться мне в лицо, оно достаточно отклонилось, и его наконечник резанул меня по шее, оставив после себя линию нестерпимой боли.

Адреналин тек по венам – и боль не имела значения. Черт возьми, значения не имела бы даже рана, рассекшая мне артерию. Если бы это произошло, я все равно не смог бы остановиться, чтобы обратиться за медицинской помощью. Я развернулся, чтобы выпустить еще один заряд силы во всадника, но он поднял ладонь, издав жуткий потусторонний хрип, и мой удар рассеялся, не причинив цели серьезного вреда. Его лошадь сбилась пару раз с шага, но всадник вонзил черные шпоры в бока животного и вскоре вошел в ритм погони.

Сюрприз: магия не слишком опасна для охотников. Решение задачи: «винчестер».

Я вытащил винтовку из держателя на «харлее» и, удерживая ее в одной руке, большим пальцем взвел курок, потом повернулся в талии, чтобы направить оружие на всадника; тяжелое цевье винтовки легло на мою левую руку. У меня не было времени целиться, да и вряд ли это имело смысл, учитывая нашу скорость, непредсказуемость гонки, темноту и дождь. К тому ж я не состою в родстве с Робин Гудом. Так что я прикинул как мог и нажал на спусковой крючок.

Выстрел получился громовым, а клочья разорванной тени взлетели над плечами, шеей и челюстью всадника. Я бросил взгляд на броню под маской, на часть лица и осознал с нарастающим ужасом, что только что поразил пулей Эрлкинга.

А еще мгновение спустя я осознал с приливом растущей надежды, что только что всадил пулю в Эрлкинга в ночь Хеллоуина.

Эрлкинг зашатался в седле, его лошадь сбилась с шага и повернула в сторону, одновременно снова набирая высоту. Я загнал еще один патрон в патронник, держа винтовку как пистолет, и крутнул ее назад, поверх Кэррин, пригнувшей голову, чтобы направить ее на всадника справа от нас, который выполнял новый заход, подняв над головой копье.

Я снова выстрелил, почти наугад. Я не попал в него, но грохот выстрела прозвучал, когда он бросал копье. Выстрел не напугал всадника, но его конь с пылающими глазами дернулся, и копье пролетело далеко от нас. Всадника это не смутило. Сначала он успокоил коня, а потом издал странный булькающий хрип и вынул из ножен на боку длинный меч с темным клинком. И снова стал сокращать дистанцию между нами.