Архивы Дрездена: История призрака. Холодные дни

– В самом деле? – спросила Мэб. – Я чего-то недопоняла? Сначала ты завладел ее воображением и привязанностью как партнер ее отца. Ты заинтересовал ее тем, чем занимался, и подпитывал ее любопытство молчанием. Потом, когда она стала изучать Искусство, ты решил не вмешиваться до тех пор, пока она не окажется в отчаянном положении, – и в такой момент твоя помощь сделает ее глубоко обязанной тебе. Ты использовал ее эмоциональную привязанность к тебе, чтобы посеять и затем пожать последователя, который талантлив, предан – и находится у тебя в долгу. Кстати, очень неплохо сработано.

Я пару секунд стоял с открытым ртом:

– Это… это не то… что я делал.

Мэб наклонилась ко мне:

– Это именно то, что ты делал. Единственное, чего ты не делал, – не признавался себе в своих намерениях. Вот почему ты ни разу не воспользовался ее прелестями. Ты кормил себя прекрасной, идеалистической ложью, держа поблизости сильную, талантливую, преданную девушку, готовую пожертвовать ради тебя жизнью, к тому же ей больше некуда было обратиться за помощью. В своей карьере наставника ты превратился в подобие Дю Морне.

– Это… это не то, что я делал, – повторил я с нажимом. – Но то, что творите вы, изменит ее навсегда.

– А разве она не изменилась после того, как ты начал кормить ее знаниями? – спросила Мэб. – Вероятно, ты проявлял к ней чрезмерную мягкость во время обучения, но разве она не начала становиться другим человеком?

– Человеком, которым она выбрала быть, – сказал я.

– Она выбрала быть рожденной с даром к Искусству? Она выбрала стать настолько чувствительной, что ей трудно находиться в людной комнате? Я не делала этого с ней – это твоя заслуга.

Я скрипнул зубами.

– Но подумай над тем, – продолжала Мэб, – что я сделала кое-что для нее, чего ты никогда не смог бы сделать.

– А конкретнее?

– Я поставила ее вне досягаемости Белого Совета и его Стражей, – произнесла Мэб, снова используя тон, каким объясняют что-то идиоту. – Они могут выть и распинаться, сколько душе угодно, об ученице чародея, но они ничего не смогут сделать с Зимней Леди.

Я сделал глубокий вдох. Это… тоже соответствовало правде.

– Вы сделали ее жизнь намного более трудной, – проговорил я тихо. По сути, я говорил это не Мэб. Просто озвучивал споры, шедшие в моем собственном сознании. – Но и я тоже. Особенно после Чичен-Ицы.

– Ты доверил ей свой ум и свою жизнь, – сказала Мэб. – Я воспринимаю это как уверенность в ее способностях. Тебе часто придется работать в паре с Зимней Леди. Мне кажется, что вы идеально подошли бы друг другу.

– А ее обязанности? – спросил я. – В чем цель Зимней Леди?

– Это она узнает сама, – ответила Мэб. – Но пойми вот что, мой Рыцарь: если бы я не считала ее совершенным кандидатом, то никогда не взялась бы за ее подготовку. У нее имеются ключевые способности, необходимые для овладения силой мантии, – особенно если тот, кому она доверяет, находится рядом, чтобы помочь ей советом и словом ободрения.

– Вам следовало сначала поговорить об этом со мной, – сказал я. – Вам следовало поговорить с ней.

Движения Мэб были настолько быстрыми, что я ничего не успел увидеть. Пистолет внезапно просто исчез из моей руки, а ствол оказался направлен мне в лицо, в точно такую же точку, куда вошла пуля, убившая Мэйв.

– Я, – холодно произнесла Мэб, – не твоя служанка, Дрезден. Ты мой слуга.

– Духоприют, – окликнул я, – если наша гостья нажмет на курок, отведи ее вниз и запри там.

Гигантская тень Духа-охранника легла на нас, хотя отбрасывать тень было нечему. Глаза Мэб округлились.

– Мне не нравится слово «слуга», – сказал я. – Предлагаю пересмотреть свою позицию и выбрать другой термин, моя Королева. И вы будете добры и великодушны с этой девочкой, иначе, Бог свидетель, я заставлю вас пожалеть.

Губы Мэб улыбались, но глаза просто сияли. Она посмотрела на меня почти ласково и выдохнула:

– Наконец-то Рыцарь, стоящий хлопот.

Потом опустила пистолет и спокойно протянула его мне.

Я взял оружие из ее руки.

– Есть еще вопросы? – спросила она.

Задумавшись, я нахмурился:

– Вообще-то, да. Кто-то позвонил Томасу и сказал ему, чтобы он ждал на катере, когда я впервые вернулся в город. Вы что-нибудь знаете об этом?

– Конечно же, это я устроила, – проговорила Мэб голосом Молли. – В знак уважения к представителю Древних, до того как началась твоя вечеринка.

Я содрогнулся. Голос Молли, исходящий от этого нечеловечески холодного лица, был… это было просто неправильно.

– Лилия, – сказал я. – Она провела ладонью над моей грудью, словно могла выявить влияние врага.

Губы Мэб вытянулись в узкую линию.

– Да.

– Она могла это сделать? – спросил я.

– Конечно нет, – ответила Мэб. – Будь эта задача такой простой, враг не представлял бы никакой угрозы. Даже Привратник на пике его способностей не мог бы быть абсолютно уверенным.