Архивы Дрездена: Поле боя. Сочельник

– А, ну да, конечно, – сказал я. – Давай-ка за работу.

Мы вернулись к делу и какое-то время возились с запчастями, но тут по оконным стеклам внезапно хлестнула ледяная крупа, и безмолвный снегопад сменился негромким хором щелчков и позвякиваний. Новый порыв ветра, а за ним – поворот ключа в замочной скважине.

Тихо и медленно отворилась входная дверь дома Карпентеров, и в прихожую вошла высокая молодая женщина с белоснежными волосами и цветущим румянцем на щеках, облаченная в длинное и стильное зимнее пальто.

– Молли, – улыбнулся я.

Моя бывшая ученица, а ныне – с формальной точки зрения – еще одна моя начальница просияла в ответ, вбежала в гостиную и заключила меня в крепчайшие объятия, на которые я ответил с таким же радушием.

– С Рождеством, Гарри, – сказала она.

– С Рождеством, Молл, – откликнулся я. – Умоляю, скажи, что не ты уговорила Мэб подарить Мэгги это кольцо.

– Не я. Ее уговорила Сарисса, – ответила Молли. – Она показала Мэб «Холодное сердце».

Я попробовал представить, как Мэб смотрит диснеевский мультик. Она не любила «Дисней» – ни компанию, ни самого старика. По ее мнению, Дисней исковеркал старые сказки, выбросив из них все малоприятные подробности, чем ослабил человечество перед лицом сверхъестественных сил, когда люди обнаружили, что на самом деле фэйри разительно отличаются от милых созданий, наводнивших киноэкраны.

Когда я вообразил, как Мэб вслушивается в песенки из «Холодного сердца», у меня заболела голова. Поэтому я потряс ею и спросил:

– Ты пришла, чтобы вручить мне подарок?

– Это неотъемлемая часть ангажемента Зимней Леди, – с улыбкой ответила она и, порывшись в кармане пальто, выудила серебристый конверт, украшенный белыми снежинками, а затем с легким поклоном грациозно протянула его мне. – Презент, можно сказать, символический, но, думаю, тебе понравится.

Я открыл конверт. В нем лежал единственный листок бумаги, на котором значилось очень большое число.

– Что это? – спросил я.

– Совокупная стоимость медобслуживания, полученного теми, кто пострадал прошлым летом. – Ее голос теперь звучал тише и серьезнее. – Теми, кто получил ранения. За все уплачено.

Про мирные переговоры и ведьмин час мне вспоминать не хотелось.

Боль. Столько боли…

– Что насчет похорон? – с горечью спросил я.

– Этот вопрос тоже уладили, – ответила Молли после долгой-долгой паузы.

Я склонил голову.

Сосчитал вдохи и выдохи.

Наконец сказал:

– Ты стараешься проявить доброту, а я… Прости.

– Не извиняйся, – ответила она. – Гарри, такие вещи должны причинять боль. Я рада, что тебе больно. Это значит, что ты – по-прежнему ты.

Я взглянул на дверь комнаты для отдыха, где Мэгги и младшие дети Карпентеров уснули за просмотром очередного мультфильма.

– Иногда даже не верится, что я такой заносчивый невежа. Если бы не девочка…

Молли сделала шаг вперед и постучала меня костяшкой пальца по макушке. Я уставился на нее, сдвинув брови:

– Э!

– Хватит, – велела она. – Не по твоей вине все случилось так, как случилось. Ты сделал все, что мог, чтобы никто не пострадал. И подверг себя страшному риску, когда после битвы наседал на всех и каждого. И таким образом помог множеству людей.

– Людей, которые не пострадали бы, не будь я…

Молли снова постучала меня по макушке:

– Ты как заезженная пластинка с песней «Чувство вины». – Она вздохнула. – Гарри, можно дать тебе совет?

– Какой? – покосился на нее я.

– Когда я была маленькой, мама постоянно учила меня, как себя вести.

– И научила, – заметил я.

Молли улыбнулась, но эта теплая вспышка тут же растворилась в печальной пелене.

– Оглядываясь в прошлое, я понимаю, что по большей части копировала отца. – Она положила руку мне на плечо и запечатлела у меня на щеке прохладный сестринский поцелуй. – Не пора ли задуматься, чему ты хочешь научить Мэгги?

Я хмуро уставился в пол.

– Можешь простить себя, Гарри, – мягко продолжила Молли. – Твоей дочери это лишь на пользу, к тому же конец света так и не наступил.

– Дешевая отмазка, – сказал я.

– Но истинная правда, – возразила Молли.

Я взглянул на полусобранный велосипед:

– Такому… я никогда не учился.

– Значит, придется попотеть.

Проклятье.

Терпеть не могу, когда Кузнечик припирает меня к стенке.

– Попробую, – пообещал я.

– Меня это вполне устраивает, – сказала Зимняя Леди, провела по моей щеке прохладной ладонью и повернулась к выходу.

– Что, не останешься?

– До сих пор я не привела в порядок свои войска, – покачала головой она. – Сегодня надо забрать пополнение из Японии, Норвегии и Сибири. Вернусь утром, как раз к распаковке подарков.

– Отлично, – сказал я. Хотелось увидеть ее лицо, когда она возьмет в руки мой подарок – подвижную фигурку принцессы Леи. – Прошлым летом у тебя появилось немало врагов. Давай-ка поосторожнее, Молл.

Она ответила сверкающей улыбкой. Я бы сказал, что эта улыбка лучилась теплом, но врать не стану – слишком уж она вышла зубастая.

– Мне незачем опасаться, Гарри. Я делаю так, чтобы осторожничали другие.

– И все-таки…

– Я буду осторожна, – закатила глаза она.

– Ты будешь мертв![44] – хором выкрикнули мы оба и заухмылялись, как два придурка.