Арктический проект Сталина

Уже в мае 1947 г. начинается строительство трассы от станции Чум на восток, к Обской губе. За несколько месяцев до начала полномасштабных работ на базовые станции Абезь и Чум стали в массовом порядке приходить эшелоны с заключенными и лагерной охраной.

Для обустройства трассы создавалось, как уже говорилось выше, Северное управление лагерей железнодорожного строительства (аббревиатура — СУЛЖДС), которое возглавил ветеран исправительно-трудового фронта, действующий заместитель начальника Главного управления лагерей железнодорожного строительства (ГУЛЖДС) полковник Василий Барабанов. Регион был ему неплохо знаком, в 1942–1946 гг. Барабанов занимал должность начальника Северо-Печорского (Печорского) железнодорожного лагеря.

Сквозь северную мглу

Старт возведения магистрали оказался стремительным и энергичным. Уже 27 июня 1947 г. руководство МВД доложило И. В. Сталину и Л. П. Берии о первых результатах. Среди прочего сообщалось: «Фактически строительные работы на головном участке начаты с 15 мая с. г. На 24 июня выполнено 43 000 куб. м земляных работ и уложено 13 км главного пути. Ведутся работы по дальнейшей кладке шпал и рельсов с тем, чтобы в 1947 г. безусловно выполнить постановленные обязательства…» На строительстве в это время трудилось около 8000 человек.

Коллектив строителей Трансполярной дороги состоял не только из заключенных. Над сооружением магистрали трудились и тысячи вольнонаемных сотрудников. Гражданские специалисты прибыли на трассу будущей дороги из Москвы и Ленинграда, других городов и поселков Советского Союза. Специалисты Главного управления Северного морского пути — изыскатели, геологи, маркшейдеры, техники, инженеры пути, летчики, экономисты — перебрасывались в тайгу и тундру в основном самолетами.

Среди участников строительства были и выдающиеся люди, в том числе несколько Героев Советского Союза. Легкомоторный авиаотряд на Строительстве 501 возглавлял Герой Советского Союза, знаменитый полярный летчик В. Борисов. На должности инструктора по боевой подготовке штаба вневедомственной охраны Северного управления служил еще один Герой Советского Союза, боевой офицер, гвардии старший лейтенант К. Механошин, заслуживший высшую награду СССР за подвиг во время Великой Отечественной войны.

Контингент заключенных, задействованный в строительстве дороги Чум — Салехард — Игарка, отличался значительным разнообразием и состоял в своем большинстве отнюдь не из «политзаключенных», как об этом пишут многие публицисты и «исследователи». В связи с отнесением Обского исправительно-трудового лагеря в составе СУЛЖДС к особо отдаленным, его комплектование «производилось за счет осужденных на длительные сроки наказания и за особо опасные преступления».[5]

Конечно, не все преступления, по которым осуждались заключенные, можно отнести к «особо опасным». Об этом свидетельствуют официальные документы Строительства 501 и Строительства 503.

В «Докладной записке о состоянии Обского ИТЛ и Строительства № 501 МВД СССР» отмечается, что на 1 января 1952 г. в лагере содержалось 13 449 человек (из них 1929 женщин).[6] Из общего числа заключенных в лагере за «контрреволюционные преступления» осуждены 3532 человека. В общей доле лагерников это составляет 26 % от всего контингента заключенных.

В «Докладной записке о состоянии лагеря Строительства № 503 МВД СССР», датированной 1 июня 1951 г., приводятся схожие данные. Основной процент осужденных лишили свободы на основании Указа Верховного Совета СССР от 4.06.1947. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества». Из общей численности лагеря на этот момент в 26 837 заключенных «указников» было 16 610. По статье «Измена Родине» сидели 2300 человек, «Террор» — 13, «Воинские преступления» — 1001 человек, «Хулиганство» — 1054, «Антисоветская агитация» — 544, «Участие в антисоветских заговорах» — 82, «Повстанчество, политбандитизм» — 33, «Члены семей изменников Родины» — 26, «Прочие контрреволюционные преступления» — 41 человек.

Если не учитывать осужденных по 58 ст. ч. 1б, 1а, и 58 ст. ч. 6, 8 УК РСФСР («Измена Родине», «Террор» и «Диверсии»), то по остальным частям 58 «контрреволюционной» статьи в Енисейском ИТЛ на 1 января 1951 г. находилось около 3 % осужденных, то есть наименьшая часть. Если в состав «политзаключенных» включать террористов, диверсантов, «власовцев», шпионов и изменников Родины, то их в Енисейском ИТЛ находилось до 10 %, а в Обском ИТЛ — от 18 до 26 % (в разные годы) от общего количества осужденных по другим статьям УК РСФСР.

Согласно ведомственной директиве, контингент лагерей формировался медкомиссиями из людей, пригодных к работе в тяжелых, экстремальных природно-климатических условиях, а ввиду длительности строительства предпочтительно с большими сроками лишения свободы.