Арктика-2020

Тихим ходом, осторожно расталкивая колотый лёд, американский сухогруз подползал к причалу, нещадно дымя и регулярно посылая на берег разрывающие уши сигналы ревуна. Капитан метался по мостику с рацией у рта и материл на чём свет стоит и ледяную кашу, скрипевшую по бортам шорохом рвущейся бумаги, и отсутствие на Вильгельме лоцмана вместе с буксирами, и криворуких строителей, прилепивших причал под углом к берегу. Досталось и погоде, пославшей неудобный, прижимной ветер.

Поймав паузу в завывании сирены и грохоте готовившегося к работе на палубе крана, Харрис уныло спросил:

– Это он и есть?

– Похоже, что так, – подтвердил Катков.

– Лонгьир мне больше понравился, – вздохнул Харрис, вспомнив, что по пути из Норвегии пароход заходил в порт Шпицбергена. – Я на берегу даже рекламу кабака видел. А тут кроме барака на бугре ничего не вижу. Может, кабак за бугром и нам не заметен? – спросил он с надеждой в голосе.

– Сомневаюсь, – не разделил его ожиданий Кирилл. – Лонгьир – столица Шпицбергена. А это крошечный остров на задворках остального мира. Нас на него отправили американским кораблём, потому что норвежским здесь уже небезопасно.

– Дыра…

Харрис хотел сказать что-то ещё, но взвывший ревун оборвал его на полуслове. Вынужденный замолчать, он тоскливо наблюдал за приближающимся островом Вильгельма. На единственном причале суетились с десяток рабочих в одинаковых оранжевых жилетах, готовясь ловить с сухогруза концы. Дальше от берега вела протоптанная тропинка вверх на зелёный холм к трёхэтажному зданию со стенами, исчерченными чёрными и бледными ломаными линиями арктического камуфляжа. Рядом с домом одинокой иглой воткнулась в небо антенна, за ней вдалеке – молочные вершины ледяных гор. От архипелага остров отделял узкий пролив. Как и берега острова, он был забит пригнанной с океана ветром ледяной шугой, и определить его ширину было сложно, но, приглядевшись к гранитным полосам на той и этой стороне, Харрис понадеялся на собственный глазомер и дал не больше восьмисот метров. «Наверняка, зимой, – подумал он, – когда пролив покроется льдом, обитатели острова смогут ходить или ездить на архипелаг в ближайший посёлок».

Резкий удар оторвал его от исследования берегов Вильгельма – как не старался капитан, но пароход припечатался жёстко, всей своей массой навалившись на развешенные вдоль причала автомобильные покрышки.

– Приехали, – констатировал Харрис, направившись к трапу.

На берегу их встречали. Довольно юный парень в форме сержанта норвежской армии невозмутимо наблюдал за швартовкой сухогруза, но стоило им спрыгнуть на причал, встрепенулся и пошёл наперерез.

– Кто из вас Катков, кто Озолс? – спросил он, вздёрнув подбородок, и, как показалось Харрису, надменно.

– С чего ты взял, что это мы? – окинул его оценивающим взглядом Харрис, вмиг почувствовав к встречающему неприязнь: молод ещё демонстрировать своё высокомерие. – Здороваться тебя не учили?

– Кроме вас, я больше пассажиров не вижу, – ответили ему на безупречном русском. – А приветствовать вы были обязаны меня первыми. На этот раз я вас прощаю, но в следующий вы понесёте наказание.

– Ты это тоже слышал? – опешил Харрис, обращаясь к Каткову. – Это он нам?

– Погоди, – попытался успокоить его Кирилл. – Давай уточним, – затем улыбнулся норвежцу. – Он Озолс, а я Катков. А теперь не могли бы вы представиться и объяснить, с какого перепугу мы должны перед вами раскланиваться?

– Сержант Мосол…

– Как? – перебил, рассмеявшись Харрис. – Мосол? Норвежский хлопец Мосол?

Сержант слегка покраснел, но ответил с достоинством, не уступающим королевскому.

– Верно, я не норвежец. Моё полное имя Богдан Мосол. Но для вас я господин сержант. Запомните и никогда так впредь не ошибайтесь. По поводу наказания, я не шутил. Вы прибыли на военный объект как служащие по контракту и обязаны подчиняться старшему по званию. А здесь я для вас непосредственный начальник. И как когда-то ещё говаривал мой сержант – впредь я бы вам советовал пришить к пяткам языки.

– Всё? Теперь послушай меня, Мосол, – закусил удила Харрис. – Видишь за моей спиной пароход? Я сейчас вернусь на него, взберусь на самую высокую мачту и оттуда покажу тебе голый зад. Только ты меня и видел. Как тебе такой расклад?

– В таком случае вам придётся вернуть сто двадцать пять тысяч крон.

– Чего?! – растерялся Харрис. – Каких ещё тысяч?

– Тех, которые были переведены на ваш счёт в качестве подъёмного пособия.

– У меня нет счёта.

– Уже есть. Он открыт на ваше имя в «Норгес банке» и пополнен указанной мною суммой. Еженедельно он будет увеличиваться на двадцать тысяч крон, но это в том случае, если вы оставите свои штаны в покое и обратитесь ко мне – господин сержант.

На мгновение, щёлкая в уме нулями, Харрис задумался, потом обернулся к Каткову:

– А ведь он может быть убедительным! Ладно, про штаны забудь. Куда идти, сержант?

Здраво рассудив, что у него ещё всё впереди, Мосол не стал настаивать на приставке «господин» и указал на вершину холма.