Арлекин

Эдуард проверил предохранитель на пистолете. Мы подождали еще пару секунд и переглянулись.

–Ты могла не отвечать на его вопросы так долго, Анита.

–Я знаю.

–Это не только твоя тайна, а значит быть беде.

Я кивнула.

–Ричард.

–Он намекал.

–Если бы он знал, он бы не намекал.

–Лейтенант Сторр не дурак.

–Я никогда и не думала, что он дурак.

–Его ненависть делает его глупым в некотором роде, но она же придает ему решительности. Если это действительно так, то ты и твои друзья…

–Я знаю, Эдуард, я знаю.

–Что ты собираешься делать?

–Нет такого закона, который запрещал бы мне встречаться с монстрами. Юридически это было бы, как если бы кто-то из федеральных агентов начал встречаться например с темнокожим, а из-за этого подняли бы шум. Был бы скандал.

–Но быть человеком-слугой вампира - этого в законе нет.

–Ты проверял? - спросила я.

–Прежде, чем принять значок, да, я все прочел. Никто не говорит, что ты не можешь быть человеком-слугой Жан-Клода и федеральным маршалом одновременно.

–Потому что в законе это не прописано.

–Это не имеет значения, Анита, важно, узнает ли Дольф, что этого в законе нет.

–У меня есть юридическое прикрытие, но есть и куча других способов привлечь меня или отстранить.

–Например, не позвать тебя.

–Это Дольф уже проделывает.

–Откровенно говоря, скорее всего он считает, что ты спишь с врагом, или того хуже, снабжаешь его информацией.

Я задумалась над этим.

–Они и правда не понимают метафизики, зато понимаю, что такое трах.

–Твоего лейтенанта волнует даже не то, что ты спишь с монстрами, а факт, что ты спишь с кем попало.

–Многие полицейские робкие и скромные в глубине души.

–Я думаю, что лейтенант Сторр был бы даже немного разочарован, если бы ты спала только с людьми.

–Я думаю, что он считает себя моим приемным папочкой.

–А как воспринимаешь его ты?

–Как босса, видимо. Когда-то я думала, что он мой друг.

–Ты села. От этого не больно?

Я задумалась, стараясь прислушаться к своему телу в поисках боли.

Я глубоко вдохнула, втянув живот.

–Там все напряжено, но не болит. Это как натяжение кожи на шраме. Ну ты понимаешь?

–Да, я знаю.

–У тебя ведь нет таких же плохих шрамов, как мои?

–Только Донна знает точно. - Улыбнулся он.

–Как там Питер на самом деле?

–Держится.

–Я так и думала, черт, Эдуард, он решился на инъекции или нет?

–Это все еще в процессе обсуждения.

–Ты должен рассказать Донне.

–Она бы предпочла укол.

–Юридически, решение за ней.

–Одна из причин, почему Питер стал Блеком, была в том, что он сам так решил. Я говорил с твоими мохнатыми друзьями. Ликантропия тигра - одна из самых стойких к вакцине. Это еще и один из видом, который может прижиться в семье и передаваться по наследству, как проклятье.

–Вот это для меня новость, - заметила я.

–Очевидно, что тигры сделали из этого семейную тайну. Я говорил об этом с единственной тигрицей в городе.

–Кристина, - догадалась я.

Он кивнул.

–Ты знала, что она сбежала из города, где есть другие тигры, чтобы ее не выдали насильно замуж в тигриный клан?

–Я не знала, но помню, что Клаудия говорила что-то такое о Соледад, когда та приехала в Сент-Луис, она сказала, что бежит от брака. Наверное, что-то заставляет тигров держать это при себе.

–О ней была статья с фото на обложке журнала.

–Насколько хорошим было ее прикрытие?

–Очень хорошим. Я видел ее документы, они выглядят настоящими. Превосходная подделка, а я знаю, о чем говорю.

–Держу пари, что знаешь, - откликнулась я.

Он посмотрел на меня. Настоящий Эдуард стал проступать сквозь Теда Форрестера, выходить наружу. Первыми вернулись его глаза. Это было бы очень интересное зрелище, если бы я не видела, как меняются ликантропы.

–Спасибо, что отправила Грэхэма к нам. Вакцина была действительно тигриной. Она у них стандартная, потому что очень редка. Они послали за другой, на этот раз не тигриной.

–Он решил принять вакцину?

–Что бы ты сделала на его месте?

Я задумалась.

–Ты не того спросил, Эдуард. Меня ранили много раз, так что я итак рискую. Но мне пока и так неплохо.

–Но ведь тогда еще не было вакцины. А если бы она была, ты бы согласилась?

–Я не стану принимать это решение за тебя, или за Питера. Он не мой ребенок.

–Другие ликантропы говорят, что тигриный штамм у них на последнем месте в списке желаемых.

–Т.е.?

–Как я уже говорил, они практикуют внутривидовые браки, чтобы не терять связи. Они бы нашли Питера и стали бы подсовывать ему девушек, пока он не соблазнился бы одной из них. А если бы не соблазнился, они бы его просто выкрали.

–Это незаконно, - возразила я.

–Большинство их детей на домашнем обучении.

–Они их изолируют, - подтвердила я.

–Питеру не нравится сам звук того, что он может быть вертигром. Он очень не любит, когда окружающие диктуют ему свои правила.

–Ему шестнадцать, - ответила я. - Никому не нравится в шестнадцать, когда им командуют.

–Я не думаю, что он вырастет из этого.

–Он подчиняется тебе и Клаудии.

–Он прислушивается к людям, которых уважает, но уважение нужно заработать. Я бы не позволил клану тигров забрать его, Анита.

–Они не смогут принудить ни тебя, ни Питера. Кристина живет в Сент-Луисе уже много лет и никогда не переживала ни о чем таком.