Читаем Арлекин полностью

«Всепросветлейшая державнейшая Государыня Императрица Анна Иоанновна самодержица Всероссийская!

Бьет челом вашея Императорския Академии Наук Секретарь Василей Тредиаковский, а о чем мое всеподданнейшее прошение, тому следуют пункты:

Сего 1740 году апреля в 27 день бил челом я нижайший Вашему Императорскому Величеству в генералитетской комиссии, на бывшего кабинетнаго Министра Волынского, о насильственном, и следовательно Государственным правам весьма противном его на меня нападении, и также о многократном своем от него на разных местах и в разныя времена не стерпимом безчестии и безчеловечном увечье, а притом, и о наижесточайшем страдании и в самых Вашего Императорского Величества апартаментах. Оное мое всеподданнейшее прошение толь праведно явилось, что и Манифестом Вашего Императорского Величества распубликованным в народ, между прочими его Волынского злодейскими преступлениями, объявлено и подтверждено, хотя и не именовав меня нижайшего.

А по силе Вашего Императорского Величества прав, претерпевшим напрасное безчестие и безвинное увечье, каково я нижайший и до смерти уже чувствовать принужден, хотя коль много на излечение мое не употребил иждивения, положено за всякой раз вдвое против их окладов удовольствование с обидителей. Но мой жестокий мучитель и безвестно злой обидитель Волынской уже казнен смертию за свои ужасные преступления, а имение его движимое и недвижимое все отписано на Ваше Императорское Величество.

И дабы по всемилостивейшему Вашего Императорского Величества указу повелено было из оставшихся после Волынского пожитков учинить мне, паки припадающему к правосуднейшему и всемилостивейшему Вашего Императорского Величества монаршему престолу, милостивейшее наградительное удовольствие, чтоб и мне бедному и беззаступному, и толь мучительски изувеченному сподобиться высочайшия и неизреченныя Вашего Императорского Величества милости, к совершенному моему порадованию и ободрению при службе Вашего Императорского Величества верных подданных всеблагому и всещедрому Богу, котораго здесь на земле Ваше Императорское Величество нам истинный образ и совершенное подобие, за высочайшее Вашего Императорского Величества здравие, и всея Вашея Императорския фамилии.

Всемилостивейшая Государыня Императрица! прошу Вашего Императорского Величества о сем моем всеподданнейшем прошении милостивейший указ учинить.

Июля 29 дня 1740 году.Прошение писал я Академии Наук Секретарь Василей Тредиаковский и руку приложил».
<p>59</p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Новая русская классика

Рыба и другие люди (сборник)
Рыба и другие люди (сборник)

Петр Алешковский (р. 1957) – прозаик, историк. Лауреат премии «Русский Букер» за роман «Крепость».Юноша из заштатного городка Даниил Хорев («Жизнеописание Хорька») – сирота, беспризорник, наделенный особым чутьем, которое не дает ему пропасть ни в таежных странствиях, ни в городских лабиринтах. Медсестра Вера («Рыба»), сбежавшая в девяностые годы из ставшей опасной для русских Средней Азии, обладает способностью помогать больным внутренней молитвой. Две истории – «святого разбойника» и простодушной бессребреницы – рассказываются автором почти как жития праведников, хотя сами герои об этом и не помышляют.«Седьмой чемоданчик» – повесть-воспоминание, написанная на пределе искренности, но «в истории всегда остаются двери, наглухо закрытые даже для самого пишущего»…

Пётр Маркович Алешковский

Современная русская и зарубежная проза
Неизвестность
Неизвестность

Новая книга Алексея Слаповского «Неизвестность» носит подзаголовок «роман века» – события охватывают ровно сто лет, 1917–2017. Сто лет неизвестности. Это история одного рода – в дневниках, письмах, документах, рассказах и диалогах.Герои романа – крестьянин, попавший в жернова НКВД, его сын, который хотел стать летчиком и танкистом, но пошел на службу в этот самый НКВД, внук-художник, мечтавший о чистом творчестве, но ударившийся в рекламный бизнес, и его юная дочь, обучающая житейской мудрости свою бабушку, бывшую горячую комсомолку.«Каждое поколение начинает жить словно заново, получая в наследство то единственное, что у нас постоянно, – череду перемен с непредсказуемым результатом».

Алексей Иванович Слаповский , Артем Егорович Юрченко , Ирина Грачиковна Горбачева

Приключения / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Славянское фэнтези / Современная проза
Авиатор
Авиатор

Евгений Водолазкин – прозаик, филолог. Автор бестселлера "Лавр" и изящного historical fiction "Соловьев и Ларионов". В России его называют "русским Умберто Эко", в Америке – после выхода "Лавра" на английском – "русским Маркесом". Ему же достаточно быть самим собой. Произведения Водолазкина переведены на многие иностранные языки.Герой нового романа "Авиатор" – человек в состоянии tabula rasa: очнувшись однажды на больничной койке, он понимает, что не знает про себя ровным счетом ничего – ни своего имени, ни кто он такой, ни где находится. В надежде восстановить историю своей жизни, он начинает записывать посетившие его воспоминания, отрывочные и хаотичные: Петербург начала ХХ века, дачное детство в Сиверской и Алуште, гимназия и первая любовь, революция 1917-го, влюбленность в авиацию, Соловки… Но откуда он так точно помнит детали быта, фразы, запахи, звуки того времени, если на календаре – 1999 год?..

Евгений Германович Водолазкин

Современная русская и зарубежная проза

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза