Арлерт-Харт (СИ)

Они находились в разных концах комнаты, но Армин ясно видел тонкую трещину, появившуюся в последнее его посещение. Она свободно протянулась под его руками тогда, когда Армин приложил их к кристаллу и с силой ударился об него головой. Шишка, кажется, до сих пор осталась.

Энни умиротворенно спала и вроде бы была довольна своим состоянием. Армин считал так, когда впервые вошел сюда, с желанием прочитать записку Леонхарт прямо перед ней. Она весь непозволительно долгий месяц лежала неизменно в заднем кармане и каким-то чудом еще не вывалилась.

Он сделал неуверенный шаг вперед. Сердце забилось чаще и на лбу проступил пот, когда стоило только подумать о том, что, еще каких-то пару шагов, и он будет стоять рядом с Леонхарт совсем близко. Армин сделал еще шаг — более уверенный, но также испытывая странный страх перед девушкой, что во сне была, казалось, еще красивей.

— Энни, — позвал он ее, стоя уже примерно на расстоянии вытянутой руки. Он повысил голос, добавляя к нему теплоту, — Энни.

Кристалл громко треснул. Армин перевел глаза вниз, где у самых ног Леонхарт пошла вторая, короткая и еще едва заметная трещина. Он изогнул губы в усмешке, полностью стыдясь тому, что делает.

Леонхарт слышала солнечного мальчика даже через самый лед. Его голос — неуверенный и дрожащий, внушал ей чувство спокойствия и безопасности. Инстинкт самосохранения полностью одобрял ее стремление вырваться из кристалла и только к этому подталкивал всякий раз, как Армин что-то говорил.

— Ты меня слышишь, Энни, — выдал Армин, иронично напоминая себе о том, что знает эту девушку лучше всех.

Он сделал последний шаг в ее сторону, пересиливая страх. Чего бояться? Это же Энни. Она просто спит. Он же тоже с ней спал и что? Разве боялся?

Армин дал себе звонкую пощечину, что ясно просила его вырваться из сказок. Он провел пальцем во всей трещине, чувствуя, как она начинает пульсировать. Чем меньше оставалось до ее конца, тем сильней она начинала биться. Армин серьезно считал, что это было сердце Энни. У Энни точно есть сердце.

Можно ли было считать его предателем? Была ли информация о том, что Арлерт одним только голосом может вернуть Снежную Королеву к жизни, действительно важной? Нужна ли Энни во всей этой заварушке сейчас? В конце концов, он не причинял зла никому… Энни, точно уже Спящая Красавица, тем более этого не делала.

Да он причинял вреда окружающим меньше, чем командор Смит своими испепеляющими взглядами и майор Зоэ наглыми допросами. Чем Микаса своим вечным волнением в глазах и Эрен своими намеками на душевный разговор. Даже меньше, чем чертов Конни однажды брошенной неудачной шуткой про Арлертхартов.

Да он, твою мать, единственный тут никому не причинял вреда! Тогда какого черта он предатель?!

Он наивный? Он дурак? Он, верно, все тот же глупый ребенок? Армин прервал поток бессмысленных вопросов, снова кладя руки на кристалл и уже обреченно вновь повторил ее имя.

Трещина с середины медленно потянулась вниз. Армин завороженно наблюдал, гадая, остановится ли она опять и или пойдет уже до конца. Он не видел, как веки Леонхарт задрожали.

Армин достал записку, все еще не разворачивая ее. В тысячный раз прочитал гребанное «Для Армина». Он первый раз пришел сюда именно за тем, чтобы прочитать ее прямо здесь. Но, как тогда, так и сейчас решимости все еще не хватало.

Или желания? Или четкой цели? Или мнимых надежд на светлое будущее со светлой девочкой?

— Энни, — в этот раз произнес Армин имя так, будто делал это впервые. Скромно и нерешительно. Кристалл под его рукой уже фактически трещал, и Армину казалось, что он сейчас лопнет, прямо вместе с Леонхарт. Справедливо забирая ее в иной мир с собой.

Он держал в одной руке письмо, собираясь с мыслями. И он правда надеялся, что прочтет его перед ней.

Но…

— Нет, Энни, — уперто сказал он и смешно надул губы, — Я не буду это читать, — Армин вскинул бумажкой перед закрытыми глазами Леонхарт, все еще не замечая, как они дрожат. Бившись до этого в противоречиях, сейчас он, приняв окончательное решение, даже с гордостью закончил, — Я взрослый!

И даже Энни под своим кристаллом, который продолжал пугать Арлерта, не смогла бы сейчас убедить его в обратном.

— Я выкину это, — сообщил Армин, делая шаг назад. Он громко добавил, точно считая, что Энни его слышит, — Слышишь? Выкину!

Арлерт повторил эти слова еще несколько раз, убеждая в их правдивости, казалось, только самого себя. Он встал у двери и бросил короткий взгляд на леди Арлертхарт.

Последний.

— Прощай, Энни! — так громко крикнул Армин, что крик его послышался за дверью. Благо, Ханджи и Моблита сейчас не было рядом.

Энни с безразличием на лице абстрагировалась от Арлерта и всего мира в целом. Парень сжал кулаки, все продолжая поражаться собственной слабости. Записка опять полетела в задний карман, и в этот раз Армин тоже, наверно, о ней не забудет.