"О, Господи!" — закричала она громким, дрожащим голосом.
Господи, так вот почему пелена застилала ее глаза и мешала ей видеть то, что она должна была видеть?
Горькие слезы полились у нее из глаз. С трудом она поднялась с пола и подошла к окну. Артрит вонзал тупые иглы в суставы ее ног.
Она посмотрела в окно. Теперь она знала, что ей надо делать. Она вернулась к шкафу и сняла через голову свою ночную рубашку. Рубашка упала на пол. Теперь она стояла обнаженной, и тело ее было таким морщинистым, словно оно было руслом реки времени.
"Да исполнится воля Твоя", — сказала она и начала одеваться.
Через час она медленно шла по Мэплтон Авеню в направлении лесных зарослей и узких ущелий за пределами города.
Стью был на электростанции вместе с Ником, когда ворвался Глен. "Матушка Абагейл", — сказал он без всяких предисловий, — "Она ушла".
Ник метнул в него острый взгляд.
"Что ты такое говоришь?" — спросил Стью, отводя его от группы людей, наматывавших медную проволоку на неисправные генераторы.
Глен кивнул. Он проехал пять миль на велосипеде и до сих пор не мог перевести дух.
"Я пришел ей рассказать о вчерашнем собрании. Я хотел, чтобы она узнала насчет Тома, потому что я как-то засомневался в этой идее… наверное, на меня подействовали слова Фрэнни. Я хотел сделать это пораньше, потому что Ральф сказал, что сегодня приходят еще две группы, а вы ведь знаете, что она любит принимать новоприбывших. Я пришел около половины девятого.
Ник ни разу не оторвал глаз от губ Глена.
"Но ее там вообще не оказалось. А это я нашел у нее на подушке". Он протянул им листок бумаги. Крупным, дрожащим почерком там было написано:
Мне надо на какое-то время уйти. Я согрешила и возомнила, что знаю волю Бога. Моим грехом была ГОРДОСТЬ, и Он хочет, чтобы я опять обратилась к Нему.
Скоро я снова буду с вами, если будет на то Божья воля.
"Что же нам теперь делать?" — спросил Стью. "Как ты думаешь, Ник?"
Ник взял записку и перечитал ее. Потом он отдал ее Глену. Выражение боли исчезло с его лица, осталась только грусть.
"По-моему, нам надо перенести общий митинг на сегодняшний вечер", — сказал Глен.
Ник покачал головой. Он достал свой блокнот, что-то написал на страничке, вырвал ее и вручил Глену. Стью прочитал записку, заглянув Глену через плечо.
"Человек предполагает, Бог располагает. Матушке Абагейл нравилось это выражение, она часто его повторяла. Глен, ты сам говорил, что она руководствуется в своей жизни иными принципами, чем мы. Что делать? Она ушла. Мы не можем этого изменить".
"Но ведь поднимется волнение…" — начал Стью.
"Конечно, поднимется волнение", — сказал Глен. "Ник, не стоит ли нам по крайней мере устроить заседание комитета и обсудить проблему?"
Ник нацарапал: "С какой целью? Зачем устраивать собрание, которое ничего не сможет решить?"
"Ну, мы можем организовать поисковый отряд. Она не могла уйти далеко".
Ник два раза обвел в кружок фразу:
"Конечно, нет!" — воскликнул Стью. "Но мы не можем просто так бросить ее на произвол судьбы, Ник! У нее появилась какая-то вздорная идея, что она обидела Бога. Что, если она решит пойти в какие-нибудь проклятые заросли, как какой-то парень из Ветхого Завета?"
Ник написал: "Я почти уверен в том, что именно это она и сделала".
"Ну так пойдем за ней!"
Глен положил руку Стью на плечо. "Погоди минутку, Восточный Техас. Давай-ка рассмотрим подоплеку этого дела".
"К черту эту подоплеку! Я не вижу никакой подоплеки в том, чтобы позволить старой женщине бродить черт знает где день и ночь, пока она не умрет от солнечного удара или переохлаждения!"
"Она не обычная старая женщина. Она — Матушка Абагейл, и здесь она выступает в роли местного Папы Римского. Если Папа решит отправиться в Иерусалим, разве правоверный католик станет отговаривать его?"
"Черт возьми, но ты же понимаешь, что это не одно и то же!"
"Нет, это как раз одно и то же. Во всяком случае, так считают жители Свободной Зоны. Стью, готов ли ты ответственно утверждать, что Бог и в самом деле
"Не-ееет… Но…"
Все это время Ник что-то писал, а теперь он протянул листок Стью.
"Стью, это ничего не меняет, разве что пострадает боевой дух Свободной Зоны. Да и в этом я не уверен. Люди не станут разбегаться, только потому что она ушла. Но это означает, что нам не придется немедленно посвящать ее в наши планы. Может быть, это и к лучшему".