Армяне в Турции. Общество, политика и история после геноцида

В число постгеноцидальных практик также входило то, что государство вынуждало армянское сообщество в Турции официально одобрять свою политику. Поэтому армяне не могли получить поддержку от своих соплеменников в других государствах, тем более что заграничные армяне в официальной турецкой прессе считались демонами и чудовищами. От армянских газет в Турции ожидалось, что они будут продолжать правительственную линию и выражать официальную позицию государства на международной арене. Публикации исторических свидетельств об армянской жизни до османского периода, или о событиях начала XX века, вырезались цензорами и могли привести к закрытию газеты. Государство не только контролировало газеты, но и стремилось подчинить себе личную жизнь их издателей. Так проявляется отношение государства абсолютно ко всему, что касалось армян как в Турции, так и по всему миру. Разницу между «нашими хорошими армянами» и «плохими армянами диаспоры» придумало кемалистское правительство, которое держалось на принципе отрицания. Это различие, заданное дискурсивно, было призвано подорвать связи между армянами в Турции и в других государствах – и здесь турецкое правительство достигло успеха. Армянское население в Турции и сейчас находится в социальной и политической изоляции от своих соплеменников, что также приводит к их маргинализации внутри страны. От них ожидается, что они «для своей собственной безопасности» будут поддерживать Турецкое государство[1115]. Антиармянские кампании – неотъемлемая часть турецкого габитуса отрицания – поддерживали уровень антиармянских настроений в стране и принуждали жертв не прерывать молчание. Попытки добиться репрезентации в структурах Турецкого государства – по умолчанию антиармянских – означали, что армяне должны были усвоить антиармянскую парадигму. От армян в Турции ожидалось, что они встроятся в габитус отрицания, ограничат все свои действия его рамками и будут способствовать его бесконечному воспроизведению.

Как и в османский период, история республиканской Турции должна была перекраивать и переписывать «чужие» источники, то есть свидетельства тех, чье существование или несуществование активно отрицалось. С точки зрения методологии следует заметить, что источники сами испытали воздействие постгеноцидального габитуса; поскольку созданы в его рамках. История армянских общин на Ближнем Востоке и в других местах должна стать частью истории как Османской империи, так и Турецкой Республики. Другими словами: свидетельства армян из Диярбакыра (Diyarbakir), которые сейчас живут в Лос-Анджелесе, или из Вана (Van), которые сейчас живут в Армении или в Бейруте, являются такой же частью османской истории, как и то, что пишут из Турции и о Турции греки, евреи, ассирийцы, алевиты, курды, которые были вынуждены отправиться в изгнание или иным образом покинуть места жительства своих предков. При этом нужно учитывать, что новые диаспоры возникали не только в последние десятилетия существования Османской империи, но и после основания Турецкой Республики. Их история принадлежит как исчезнувшему государству, так и современной Турции.

Отдельного внимания заслуживают судебные процессы, целью которых было отчуждение общинного имущества, в первую очередь у тех, кто остался за пределами Стамбула, конфискация домов и участков и судьба недвижимости, попавшей под так называемый «Закон об оставленном имуществе». В армянских изданиях можно найти много интересных сведений о правовой ситуации в Турецкой Республике и о понятии справедливости как в государстве, так и в обществе. Изучение жизни армян – вне зависимости от того, насколько они были исламизированы, – в турецких провинциях в первые десятилетия после образования Турецкой Республики заполнит огромные пробелы в нашем современном представлении о социальной истории Турции.

Даже сегодня постгеноцидальный габитус продолжает определять жизнь армян и всех других групп, чьи конфликты с государством еще не получили решения. Особенно важно, что механизмы этого габитуса действуют во всех сегментах общества. Это значит, что за десятилетия своего существования этот габитус оказал влияние не только на армян, но и на большинство населения Турции, подчинив его своим структурам отрицания до такой степени, что это нельзя объяснить оппозицией меньшинства и большинства. При поддержке правового аппарата габитус отрицания позволяет создавать концепты «своего» и «чужого», идеи «хорошего гражданина» и аффективные привязки, которые в конечном счете укрепляют габитус.

Библиография

I. Источники

а. Государственный архив республиканского периода (Bafbakanhk Cumhuriyet Arşivi)[1116]

ВСА, 030.01.101.623.4.

ВСА, 030.01.101.623.6.

ВСА, 030.01.101.626.6.

ВСА, 030.10.108.712.17.

ВСА, 030.10.109.720.12.

ВСА, 030.10.109.720.13.

ВСА, 030.10.109.721.21.

ВСА, 030.10.109.723.1.

ВСА, 030.10.111.745.11.

ВСА, 030.10.191.307.9.

ВСА, 030.10.191.308.11.

ВСА, 030.10.225.515.26.

ВСА, 030.10.24.136.3.

ВСА, 030.10.85.558.7.