Армяне в Турции. Общество, политика и история после геноцида

Турецкое государство после 1923 г. ставило целью превратить армянское сообщество в диаспору. Для того оно планомерно уничтожало правовые основания, на которых существовала армянская община, в первую очередь Nizâmnâme, и связанные с ними институты. Этот процесс начался сразу после 1915 г., но систематическим он стал в первые десятилетия после образования Турецкой Республики. Эти политические меры, а также их прямые и непрямые последствия, вынудили общину ликвидировать такие органы самоуправления, как Гражданско-политический совет, или прекратить созывы Национального собрания. Вместо этого была введена система единого управителя. Таким образом, Армянский патриархат и структуры, опиравшиеся на Nizâmnâme, по большей части потеряли свою эффективность (то есть способность защищать общину от государства) и влияние на общество, завоеванные на протяжении предыдущего века. Результатом этой длительной политики уничтожения институтов стал кризис, связанный с выборами патриархата. Вмешательство государства в кризис, стремление его участников добиться легитимизации от государства, а также социальный и правовой контексты, которые описаны в последней главе моей книги, – все это подтверждает, что государственная политика была направлена на планомерное уничтожение существующих общинных структур. Следует также помнить, что политика государства находила отклик внутри общины. Некоторые лидеры общины интернализировали постгеноцидальный габитус, чтобы встроиться в эту тиранию силы.

Притязания армян на равенство отклонялись как государством, так и лидерами общественного мнения. Если какая-то группа теряет, полностью или частично, свой потенциал действия и институциональное представительство, она в итоге лишается возможности требовать для себя равных прав и возможностей. Это происходит тогда, когда государство начинает решать, каким гражданам оно уделяет больше внимания, каких вообще вытесняет из общественной жизни, на каких начинает давить. Армянские интеллектуалы, которые боролись за равноправное сосуществование, не просто оказались маргинализированы – их сажали в тюрьмы, запрещали выпускать их газеты, многие из них были вынуждены покинуть страну. Таким образом, целое поколение армянских интеллектуалов потеряло связь со своим сообществом. Изучая этот период, я поняла, что значит быть «изгнанником совести» (bewusster Paria), или, как сказала Ханна Арендт, «принимать вызов и ответственность быть чужаком, в том числе среди своего же народа»[1114]. Армяне в Турции были превращены в изгнанников совести по историческим причинам и заплатили за это высокую цену. Историки, которые будут заниматься интеллектуальной жизнью армянского сообщества после образования Турецкой Республики, обязательно должны подробно изучать поколение Nor Or.

Помимо правовой сферы, постгеноцидальный габитус также задавал и легитимизировал специфические практики в Турецкой Республике. Отрицание вошло в жизнь общества и государства и закрепилось в ней. В связи с этим стали нормой и после 1923 г. начали воспроизводиться определенные практики: ограничение права армян в провинциях на образование и фактический запрет открывать армянские школы повсюду, кроме Стамбула, хотя это право было закреплено путем международных договоренностей, то есть, по сути дела, нарушение Лозаннского договора; изгнание выживших армян из провинций после 1923 г.; закрытие армянских периодических изданий, противозаконные рейды по жилым домам и школам; нападения или расистские выкрики во время проведения армянских праздников, свадеб, похорон и других ритуалов. Таким образом Турция смогла уничтожить культурную и общественную жизнь армян в провинциях. Этот процесс можно наблюдать в 1920-1950-е гг., то есть в то время, когда в турецких провинциях еще жило какое-то заметное количество армян.