Читаем Армии монголо-татар X—XIV веков полностью

Более традиционным для монголо-татар был однолезвийный палаш с прямой или чуть изогнутой, поставленной под углом к лезвию довольно длинной рукоятью. Подобные палаши — очень старая восточно — и центрально-азиатская традиция. У монголо-татар такие палаши обладали длинным нешироким клинком, перекрестием в виде узкого ромба и навершием в виде сплюснутого стаканчика. Клинок под перекрестием оковывался железной (а иногда и серебряной) обоймой с «языком», иногда фигурно вырезным, охватывавшим участок лезвия.

Но популярнее были все же сабли, которые благодаря изогнутости клинка позволяли маневренно наносить более эффективное поражение. Ко времени создания мировой империи монгольская сабля хэлмэ существовала в двух разновидностях — с нешироким слегка изогнутым и сужающимся к концу клинком, и с клинком более коротким и широким, чуть расширяющимся в последней трети.

К концу первой четверти XIV в. в восточных регионах империи чингизидов не наблюдается каких-либо изменений в развитии сабли. Зато от гор и пустынь южного Ирана до степей Семиречья, Южного Урала, Поволжья и Днепро-Днестровского бассейна сложились общие признаки западночингизидских сабель. Они обладали длинным клинком, со времени становящимся все более изогнутым и широким. Перекрестья имели форму узкого ромба или бруска с треугольными выступами вверх и вниз в центре. Типичными для Золотой Орды, а частично и для хулагуидской державы было перекрестие с опущенными вниз и расплющенными концами. В Иране самыми характерными были сабли с коротким ромбическим перекрестием. Особенностью северокавказских — «черкасских» клинков был граненный штыковидный конец.

Монголо-татарские мечи и сабли иногда богато украшались. К сожалению, до нас не дошли самые роскошные образцы, но и по изображениям, и особенно по археологическим находкам можно судить об уровне декора. Металлические части фурнитуры могли быть серебряными, позолоченными и даже золотыми. Они покрывались резьбой, гравировкой с сюжетами в основном чжурчжэньского стиля. Недавно найденный однолезвийный меч из Ставропольского края имел фурнитуру и даже обойму на верхней части клинка из серебра. На серебряных обоймах ножен выгравированы лотосы. На рукояти и на ножнах сохранились остатки костяных обкладок с замечательной резьбой в китайском стиле: порхающие среди ветвей птицы — на рукояти, драконы — на ножнах.

Очень популярными у монголов были боевые топор[1] и нож хутуг, достигавший в длину до 40 см. Обычно нож имел рукоять в виде бруска с обоймой внизу и навершием сверху. Деревянные ножны гэрд обтягивались кожей. Иногда и они имели металлическую оковку. Декор фурнитуры боевого ножа соответствовал декору мечей и сабель. В бою нож употреблялся для приканчивания поверженного, раненого противника — конечно, не на стадии атаки, рукопашной или преследования: судя по изображениям, это делалось во время поединков лучших бойцов, иногда предшествовавших собственно сражению.

После клинкового оружия огромной популярностью у монголо-татар пользовалась булава гулда. Она была не только боевым, но и почетным оружием, знаком власти. Ею были вооружены и личные телохранители монгольских владык. Эта традиция восходит еще к киданям; затем она была продолжена чжурчжэнями. Монголо-татарские булавы чрезвычайно разнообразны. Их рукояти имели обычно около 50 см длины, но нередко и 75 см и более. Длинные рукояти, подчас превращавшие булаву в скипетр, издревле были характерны именно для восточно — и центральноазиатского регионов.

Известны не только изображения, но и многочисленные археологические находки булав (обычно это только навершия из металла, но иногда сохраняются и остатки древков). Татаро-монгольские булавы бывают двух основных видов: сплошные, с отверстием или выступающей втулкой для древка, шарообразной, иногда с гранеными выступами, формы, либо перначи, то есть радиально расходящиеся от втулки вертикальные лопасти треугольной, полукруглой, трапециевидной, сложновырезанной формы. Навершия монгольских булав отливались из бронзы и чугуна, ковались из железа, иногда даже вытачивались из камня. На длинное древко сбоку иногда крепили железное кольцо для ременной петли.

Столь же распространены были и кистени — боевые гири, соединявшиеся посредством ремня с древком. У татаро-монголов они делались из кусков рога, с железным стержнем и петлей для крепления, отливались из бронзы. Они имели форму бочонка, груши. Встречена железная ударная часть в виде маленькой булавы с круглой головкой.

По степени распространенности описанные виды наступательного оружия, в зависимости от достатка воинов, распределялись так: лук со стрелами и боевые ножи — у всех, копье — у значительной части, боевые гири также, мечи и сабли — у состоятельных и достаточно высокопоставленных (видимо, у всех, начиная с чина десятника).

<p>Доспех</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

1917–1920. Огненные годы Русского Севера
1917–1920. Огненные годы Русского Севера

Книга «1917–1920. Огненные годы Русского Севера» посвящена истории революции и Гражданской войны на Русском Севере, исследованной советскими и большинством современных российских историков несколько односторонне. Автор излагает хронику событий, военных действий, изучает роль английских, американских и французских войск, поведение разных слоев населения: рабочих, крестьян, буржуазии и интеллигенции в период Гражданской войны на Севере; а также весь комплекс российско-финляндских противоречий, имевших большое значение в Гражданской войне на Севере России. В книге используются многочисленные архивные источники, в том числе никогда ранее не изученные материалы архива Министерства иностранных дел Франции. Автор предлагает ответы на вопрос, почему демократические правительства Северной области не смогли осуществить третий путь в Гражданской войне.Эта работа является продолжением книги «Третий путь в Гражданской войне. Демократическая революция 1918 года на Волге» (Санкт-Петербург, 2015).В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Леонид Григорьевич Прайсман

История / Учебная и научная литература / Образование и наука
100 знаменитых памятников архитектуры
100 знаменитых памятников архитектуры

У каждого выдающегося памятника архитектуры своя судьба, неотделимая от судеб всего человечества.Речь идет не столько о стилях и течениях, сколько об эпохах, диктовавших тот или иной способ мышления. Египетские пирамиды, древнегреческие святилища, византийские храмы, рыцарские замки, соборы Новгорода, Киева, Москвы, Милана, Флоренции, дворцы Пекина, Версаля, Гранады, Парижа… Все это – наследие разума и таланта целых поколений зодчих, стремившихся выразить в камне наивысшую красоту.В этом смысле архитектура является отражением творчества целых народов и той степени их развития, которое именуется цивилизацией. Начиная с древнейших времен люди стремились создать на обитаемой ими территории такие сооружения, которые отвечали бы своему высшему назначению, будь то крепость, замок или храм.В эту книгу вошли рассказы о ста знаменитых памятниках архитектуры – от глубокой древности до наших дней. Разумеется, таких памятников намного больше, и все же, надо полагать, в этом издании описываются наиболее значительные из них.

Елена Константиновна Васильева , Юрий Сергеевич Пернатьев

История / Образование и наука
Маршал Советского Союза
Маршал Советского Союза

Проклятый 1993 год. Старый Маршал Советского Союза умирает в опале и в отчаянии от собственного бессилия – дело всей его жизни предано и растоптано врагами народа, его Отечество разграблено и фактически оккупировано новыми власовцами, иуды сидят в Кремле… Но в награду за службу Родине судьба дарит ветерану еще один шанс, возродив его в Сталинском СССР. Вот только воскресает он в теле маршала Тухачевского!Сможет ли убежденный сталинист придушить душонку изменника, полностью завладев общим сознанием? Как ему преодолеть презрение Сталина к «красному бонапарту» и завоевать доверие Вождя? Удастся ли раскрыть троцкистский заговор и раньше срока завершить перевооружение Красной Армии? Готов ли он отправиться на Испанскую войну простым комполка, чтобы в полевых условиях испытать новую военную технику и стратегию глубокой операции («красного блицкрига»)? По силам ли одному человеку изменить ход истории, дабы маршал Тухачевский не сдох как собака в расстрельном подвале, а стал ближайшим соратником Сталина и Маршалом Победы?

Дмитрий Тимофеевич Язов , Михаил Алексеевич Ланцов

Фантастика / История / Альтернативная история / Попаданцы