Армия Наполеона

32-я линейная полубригада, 9-я легкая полубригада, 18-я линейная полубригада и «волонтеры» составляли вместе около восьмидесяти человек. Мне выпала честь командовать этим сводным отрядом французской революционной армии. Наши маленькие парады прошли в основном за пределами Парижа.

Поездка во Францию в июле 1989 года сыграла большую роль, так как стала нашим первым контактом с военно-исторической реконструкцией, поставленной на высокий уровень. Конечно, никоим образом не стоит испытывать преклонения перед Европейской военно-исторической реконструкцией. В Европе, как и у нас, есть и хорошие и плохие клубы. Поэтому ориентироваться на них нет необходимости. Но тогда, в 1989 году, мы встретили вполне приличные клубы с точки зрения их общего погружения в историю, а с точки зрения их униформы – отличные.

Кроме того она привела в ряды реконструкторов специалистов, занимавшихся до этого военной историей только теоретически. Прежде всего это был Петр Федорович Космолинский (1950–2001) – председатель «Секции миниатюры Военно-Исторической Комиссии при Центральном Совете Всероссийского Общества Охраны Памятников Истории и Культуры», человек, сделавший очень много для развития военной истории в нашей стране. Петр Федорович носил бороду, которую он ни за что не хотел сбривать, так он стал сапером 32-й полубригады. Саперам в рядах французских пехотных полков, как известно, бороду носить не только позволялось, но и вменялось в обязанность. После годовой практики в рядах 32-й полубригады Космолинский возглавил так называемый Московский корпус – объединение московских клубов занимающихся историей русской армии. Другим русским «генералом», прошедшим краткий курс молодого бойца в рядах «французской армии», был Александр Михайлович Валькович, неоднократно возглавлявший российскую армию в реконструкциях Бородинского сражения.

Кстати, в 1989 году, во многом благодаря успеху нашего «французского похода», мы провели и первую реконструкцию Бородинского сражения, созданную силами военно-исторических клубов. До этого, как известно, Бородинская годовщина, которая всегда отмечалась в первое воскресенье сентября, представляла собой военно-исторический праздник, который проводился с помощью переодетых в киношные костюмы военнослужащих Московского военного округа. Режиссерами этого довольно-таки убогого шоу были люди, абсолютно далекие от истории, специальностью которых, очевидно, было проведение массовых народных гуляний. Нечего и говорить о том, что на солдатиков срочной службы напяливали худшие костюмы Мосфильма, а служивые и понятия не имели о том, как их надо носить. Можно догадаться, что «вооружение» этих «войск» было под стать «униформе».

И вот в 1989 году впервые мы договорились с Бородинским музеем о том, что празднование очередного «Дня Бородина» возьмут на себя военно-исторические клубы. Нас было человек 200–250. Конечно, все в пешем строю, конечно, пушки наши были – Мосфильмовская бутафория. Что касается конницы, то ее выставлял для нас Алабинский кавалерийский полк. Это были опять-таки солдатики в Мосфильмовской мундирах, но они умели скакать на коне, а мы пока нет.

Впрочем уже появилось небольшое исключение. Сергей Уланович, создатель клуба Литовский уланский полк, договорился о том, чтобы он и несколько его улан сели на лошадей вместе с алабинцами. Так впервые в конном строю оказалось несколько человек, занимающихся реконструкцией. Эти несколько улан стали началом российской всей конной реконструкции. И сейчас на конях во время наших битв сидят сотни людей, в мундирах наполеоновской эпохи, рыцарских доспехах и не только…

Худо-бедно, но мы провели первую реконструкцию Бородинского сражения. Она прошла у подножья холма, где находится батарея Раевского. Стрельбы было, конечно, маловато, но пиротехники хватало, да и в рукопашной сходились со всей горячностью. Зрителей, как ни странно, было даже очень много, и они остались довольны. Таким образом, это мероприятие заложило основу для всех дальнейших реконструкций на Бородинском поле.

В 1990 году в Бельгии широко отмечался 175-летний юбилей битвы при Ватерлоо. Битва при Ватерлоо 1990 года явилась еще одним этапом в развитии нашего движения. Впервые мы участвовали в большом сражении, где на поле боя было, как уже говорилось, 2,5 тысячи человек.

Битва при Ватерлоо 1990 года еще раз подтолкнула развитие нашей реконструкции. Разъехавшиеся по своим городам члены наших клубов, могли теперь рассказать своим друзьям о «чудесах», которые они видели на поле боя под Брюсселем. О том, что в Европе стреляют из настоящих муляжей орудий, грохочут повсюду выстрелы из ружей, а кавалерия ходит в атаку в сомкнутом конном строю.

Наконец для нас стало очевидно, что при должной подаче битвы военно-исторических реконструкций могут быть интереснейшим событием, привлекающим внимание зрителей и прессы. Уже тогда, на поле боя при Ватерлоо, было почти сто тысяч зрителей. Битву снимали десятки телевизионных камер, а туристы приехали со всех концов Европы.