Армия России. Защитница или жертва? Как мы снимали Сердюкова

После второго бокала самогона мы с батюшкой стали живо обсуждать роль церкви и прессы в жизни армии. Тэор приятно удивил меня: он регулярно читает «Комсомолку» и хорошо помнит, что наша газета первой опубликовала список солдат и офицеров шестой роты 104-го парашютно-десантного полка, героически погибших в Чечне. Что мы обсуждали с батюшкой после третьего бокала, не помню.

Сизым утром я проснулся в гостинице от рева самолетов. Было около шести, а дивизия уже «качала» мускулы. Мне стало неловко от того, что подчиненные уже вовсю занимаются боевой учебой без моего руководства. Я засобирался в штаб дивизии. Моя командирская машина уже ждала у подъезда. Генерал Семенюта приказал выделить мне «спецтранспорт» – новенькую «Газель».

Генерал и другие

…Если бы комдиву генералу Семенюте всерьез пришлось бы передать мне бразды правления, он бы, наверное, сделал это с великой радостью: только в плане работы на неделю – десятков пять задач. Надо контролировать, как начался новый учебный период в полках, готовить новую тактическую группу в Чечню, тренировать роту, которой предстояло десантироваться в ходе учений на Дальнем Востоке, проследить за новым набором контрактников, провести прием офицеров и их жен по личным вопросам, готовиться к очередной московской инспекции, поторопить строителей, ремонтирующих общежития, принять группу иностранных десантников, отправить доклад министру обороны…

– Хлеб комдива черный и соленый, – сказал генерал.

Мне нужно было попробовать хотя бы краюху этого «хлеба». Я сказал об этом Семенюте.

– Ну тогда познакомьтесь с заместителями комдива, с командирами частей, побывайте в полках, на полигоне, на прыжках, в общежитиях, в столовых, в квартирах офицеров, – ответил он.

Первым делом я попросил начальника отделения кадров дивизии подполковника Александра Фризина просветить меня по части офицерского состава. Командное ядро соединения – несколько сот офицеров с боевым опытом, большинство прошли «две Чечни», почти у всех боевые ордена. Укомплектованность офицерских должностей – до 85 процентов. Больше всего вакантных «дыр» во взводах и батареях. Но еще года три назад их было значительно больше. Лейтенанты и старлеи уходили из дивизии из-за низкой зарплаты и бытовой неустроенности. Но как только дело с жильем двинулось с места и власти подкинули деньжат в связи с переходом на контрактную систему, отток младших офицеров сократился. А сейчас опять десятка два из них засобирались «на гражданку».

После беседы с кадровиком в моей рабочей тетради комдива появилась первая запись: «Разобраться с жильем офицеров. Заслушать доклад зама командира дивизии по тылу полковника Ростиславова Е. Д.»

Затем я отправился к первому заму – начальнику штаба дивизии полковнику Михаилу Теплинскому. Я помнил его еще по «первой» Чечне – там разведчики капитана Теплинского наводили ужас на басаевские банды, засевшие в горах. Там он совершил подвиг, ринувшись с группой бойцов на бандитские пулеметы, чтобы спасти попавших в ловушку. За что и получил Золотую Звезду. Пожалуй, это самый молодой начштаба дивизии в нашей армии – ему лишь недавно исполнилось 34.

– Для нас основное сегодня – контролировать тренировки парашютно-десантной роты, которая готовится к участию в стратегических учениях на Дальнем Востоке, – рассказал Теплинский. – Командующий ВДВ каждый день требует доклада по этой роте. Через неделю будет инспектировать ее лично. Если что, головы нам не снести. Командир полка Кочетков это тоже понимает и потому держит роту, как говорится, в мыле.

Я сказал Теплинскому:

– Поеду к Кочеткову. Возьму под личный контроль тренировку роты. Поруковожу, так сказать, на местах.

Но как бы ни была хитра на выдумки голь, а этот фокус Москва раскусила и приказала «повторить упражнение». Минобороны взяло набор в свои руки и приказало десяти областным и краевым военкоматам подбирать кадры. А поскольку кандидаты в добровольцы первым делом интересовались «манишками», говорить им правду отваживались не все военкомы. Некоторые на полном серьезе стали уверять земляков, что в 76-й ВДД им будут платить аж по 25 тысяч рублей. Кандидаты сотнями становились в очередь до первых петухов. Но в Пскове их ждало жестокое разочарование.

И все же дело сдвинулось – желающих служить за 5 тысяч рублей с прибавками удалось в конце концов набрать.

Я спросил «своего» зама по воспитательной работе полковника Евгения Манина, как мы будем решать эту проблему. Тем более что на глазах Евгения Егоровича начиналась «кадровая революция» в нашей дивизии, а изучение людей – его повседневная работа. Манин убедил меня, что надо создавать в штате дивизии учебную роту (наподобие бывших полковых школ), где мы будем по специальной методике готовить кадры для дивизии.

В тот же день я подготовил служебную записку для Генштаба с просьбой рассмотреть наши предложения и пойти навстречу.

Паспорт дивизии