Армия США. Как все устроено

Вот так. Уговаривают. Деньги сулят. И специальность в американской армии ты сам себе выбираешь. У нас же пересек порог военкомата – все, милый, ты, как говорится, «раб лампы»: куда скажут, туда и пойдешь. Мечтал быть спецназовцем, «спэшелом», а тут бац – оказался в стройбате. И не жужжи, не поможет. Мне почему-то стало обидно за нас, за русских. Меня потянуло на желчь:

– Интеллект, значит, проверяете?

А что, у нас глупых нет. У нас в пехоте интеллигентные солдаты. Это стереотип, мол, солдат: пиф-паф, бам, бам, бам! Всех убил и пошел. У нас техника сложная, оборудование – дурак не справится. Надо развиваться, прогрессировать, чтоб соответствовать. К нам бизнесмены идут служить, ученые. Вон, в 82-й десантной дивизии даже доктор наук есть. Не нашли люди себя на гражданке. А мы рады – пожалуйста: идите к нам.

– А я вот слышал, абсолютный чемпион мира, боксер-профессионал, тяжеловес, сто десять кг, Риддик Боу после спортивной карьеры подписал контракт с морской пехотой. Не выдержал и сбежал – издевались над ним в казарме.

– Да не знаю я этого Боу. Подумаешь, чемпион… Для меня вообще каждый, кто подписал с нами контракт, – это герой. Потому что он защищает не свои титулы или богатства, а мою Америку.

Сержант Берд наливает себе кофе, подносит стаканчик к носу, закатывает глаза и довольно крякает. Потом внезапно мрачнеет, глядит на меня.

– Но не все так просто. У нас есть проблема.

Наконец-то. Есть же у них проблемы, есть. Я беру след.

– Проблема? При такой-то системе? Какая?

– Доброволец может отказаться от своего решения идти в армию в любой момент. И это большая проблема. Мы платим серьезные деньги вот этим рекрутерам, которые привлекают людей в армию. Это же лучшие сержанты армии, их специально приглашают на эту службу. Мы платим деньги врачам, которые проверяют годность к армии кандидатов. Мы платим деньги за перевозку людей в учебные центры. Но! Пока человека не доставили в часть – он может успеть крепко засомневаться. И даже отказаться от службы. Это право установлено сенатом и конгрессом США. Наша задача – не дать юноше или девушке поменять решение. Мы должны убедить их в том, что они не ошиблись. Проследить, чтоб они сдержали свое обещание пойти в армию. Пока они не надели форму, силой заставить их служить невозможно.

– Ну а какие у них могут возникнуть сомнения?

– Каждого добровольца, как правило, интересуют две вещи. Первое: он все время думает, высчитывает, что принесет его служба семье, какой доход или пользу. И если он вдруг попросится домой, мы напоминаем – его, может, друзья осудят и члены семьи. Но только не закон. Это уникальная система. Они все – добровольцы. Они вправе решать свою судьбу сами. Но вот если уж попал в учебный центр – все, ты больше не гражданский. Ты живешь по военным законам. Да, еще многих интересует, не попадут ли они на войну.

– Ну и что, попадут, может с ними такое случиться?

– Не сразу. Во всяком случае, мы им внушаем, что воевать они не пойдут.

– А если новобранец возьмет и стартанет из армии, убежит, что ему будет?

– До суда дело доходит. Отвечать придется.

Мы пьем кто чай, а кто кофе. И я потихоньку начинаю въезжать в систему набора людей в армию США. Возьмем Нью-Йорк. Офис, в котором мы оказались, – рекрутский пост. Он входит в рекрутскую роту. В городе семь этих самых рот, или станций: так их называют. Они объединены в рекрутский батальон. Он вместе с батальонами других городов входит в рекрутскую бригаду. И так далее. В Америке есть свое большое рекрутское командование – Форт Нокс. Оно отвечает за комплектование и армии, и флота, и авиации.

К одной из стен этого поста прикреплен небольшой стеллаж. Рекламные брошюры. На латинском языке.

– Что это такое? Армия-то вроде американская.

– А это для мексиканцев. И для других приезжих конкретно из Латинской Америки. Они у нас тоже служат. Любой иностранец может прийти. И заработать себе статус гражданина США.

– Русские есть?

– Мало. Но у нас в бригаде есть лингвист, говорящий на русском. На всякий случай, вдруг поток пойдет из России.

Узнают сейчас, что у вас и как, и поедут. Будет вам и дедовщина, и «сочинцы»… Что такое СОЧ? Аббревиатура. Самовольное оставление части означает. Шучу. Не поедут наши. Потому что служить в России идут не за деньгами. Социальный статус? Да, желателен. Но какой уж у нас в России статус? Минимальный. Служить идут, чтоб ощущать себя мужчиной. Дома, российским мужчиной, а не американским. Ладно, долго объяснять.

А здесь, в Америке, значит, дефицитик в солдатах все же есть, если своих граждан не хватает. Голосовать в Штатах разрешено с восемнадцати лет, а на службу берут с семнадцати. Контракт можно подписывать до тридцати пяти лет. Исключения делают для людей дефицитных профессий: врачей, адвокатов и так далее. Кстати, и для священников, раввинов и мулл.

Берд кивает еще на один стенд.