Арминэ

— Даже и не мечтай. Не куплю. Хватит, ты у меня больше не будешь ходить в штанах. Я тебе сто раз говорила: девочка должна носить платья, а не брюки. Спокон веков все женщины у нас в роду носили женскую одежду, значит, и ты должна носить. Взяла бы лучше пример с Эвелины. — Услышав это имя, Арминэ с досадой вздохнула и подняла свои голубые глаза кверху: вот уж с кого ей никогда не хотелось брать пример, так это с Эвелины, хотя та и очень нравилась Маро.

— Какая она опрятная девочка, как хорошо на ней сидят платья! И волосы всегда аккуратно заплетены в косички. На нее просто приятно смотреть. А ты на кого похожа? Ни девочка, ни мальчик. — И мать с неодобрением посмотрела на кудрявую путаницу коротких волос дочери.

— Ну и пусть! — буркнула Арминэ и побежала на улицу.

«И что в ней видят хорошего взрослые? — думала Арминэ, приближаясь к дому Эвелины. — Она ведь ужасная кривляка, а в голове — одни наряды. Мальчишки вечно дергают ее за косы, а она вечно жалуется на них учителям».

Когда Арминэ вошла к Эвелине во двор, та сидела в одной сорочке на веранде и плакала, а ее мать пыталась смыть влажным ватным тампоном большое рыжее пятно с нового платья дочери. Красивые черные глаза Эвелины были полны слез, а густые длинные волосы расплелись, разлохматились, и девочка, всхлипывая, то и дело отбрасывала их со лба назад. Узнав, что Эвелина плачет из-за пятна на платье, Арминэ удивленно на нее поглядела.

— Да не реви ты, ради бога, — успокаивала девочку мать. Эвелина была единственным ребенком в семье, и родители очень баловали ее. — Я почти вывела пятно. Вот, посмотри сама.

Эвелина встала с тахты, подошла к столу, на котором было разостлано ее платье. Арминэ тоже подошла взглянуть. Пятно стало бледнее, но все еще сидело на подоле белого в красный горошек платья.

— Да-a, — заревела с новой силой Эвелина, — во-он пятно, во-он! У-у-у, как я ненавижу эту Аню! Она нарочно испортила мое новое платье, нарочно!

Из бессвязных причитаний плачущей Эвелины Арминэ узнала, что утром девочка пошла в новом платье к своей подружке Ане, а та усадила ее на стул, на котором случайно оказался никем не замеченный ломтик спелого помидора. Когда Эвелина спустя минуту почувствовала под собой что-то мокрое, она вскочила как ужаленная, но на платье уже красовалось большое красноватое пятно от помидорного сока.

Глядя на красивое лицо Эвелины, искаженное неподдельным горем, Арминэ подумала: «А я бы не стала так реветь из-за какого пятна на платье». Но вслух сказала девочке:

— Не плачь, Эвелина, не плачь. Когда платье подсохнет, пятна совсем не будет видно, вот увидишь.

— Арминэ права, — сказала Эвелинина мама, — когда пятно подсохнет, оно станет почти незаметным.

— Аня нарочно положила на стул помидор, на-ро-очно! — ревела Эвелина, не обращая внимания на их увещевания. — Из зависти. Она хотела испортить мое новое платье. У-у-у, я больше не буду с ней дружить!

— Ну и не дружи, — успокаивала ее мать. — Вай, кто тебя заставляет дружить с ней? Разве мало у вас в классе хороших девочек? Вот, например, Арминэ. Дружи лучше с ней…

— И с ней не буду дружить! — Эвелина вдруг яростно топнула ногой.

Арминэ вспыхнула, но сдержалась.

— Почему? Арминэ очень хорошая девочка, — сказала Эвелинина мать, смущенно улыбаясь.

— Потому что и она мне будет завидовать. Мне все девчонки завидуют, все!

— Я тебе буду завидовать? — И Арминэ рассмеялась. — С чего это я буду тебе завидовать?

— А потому, что у меня есть папа, а у тебя — нет! — крикнула Эвелина, хлестнув по Арминэ злым взглядом.

Кровь схлынула с лица Арминэ. Она приоткрыла рот, словно ей стало вдруг трудно дышать, посмотрела на Эвелину широко открытыми глазами, они выражали боль, глубокое изумление — за что?..

— Вай, как ты могла сказать такое, негодница?! — опомнилась после минутной растерянности Эвелинина мать. — Чтоб у тебя язык отнялся! — И она больно ударила дочку по щеке. Та схватилась за покрасневшую щеку и заревела пуще прежнего.