Армстронги. Загадка династии

– Ну, они с Гаррисоном не собираются приезжать сюда каждую неделю. Не думаю, чтобы ее родители, возвратившиеся из Нью-Йорка, отпустили бы ее к нам. Кроме всего прочего, это может вызвать подозрения.

– Да, ты прав. Но я все же напишу ей, что ты будешь в Дублине на эти выходные.

Вернувшись домой, Арабелла пребывала в состоянии шока. Она была в шоке от самой себя, поскольку нарушила все приличия и правила поведения. Она пошла на любовную связь до замужества, на связь с мужчиной, с которым даже не была обручена, причем мужчина этот был братом ее жениха. Ее мучили угрызения совести, ведь она предала себя, предала свою семью, а самое главное – предала Гаррисона.

Ее родители вернулись из Нью-Йорка в прекрасном настроении и привезли ей массу подарков. А она вдруг выяснила, что ей стыдно смотреть им в глаза. Тем не менее она поймала себя на том, что каждое утро с нетерпением ждет почту, надеясь получить весточку от Эмили.

Наконец однажды она обнаружила адресованное ей письмо, причем адрес был написан незнакомым почерком; она сразу догадалась, что оно от Эмили. Схватив долгожданное послание, она бегом бросилась в свою комнату и заперла за собой дверь. Там она вскрыла конверт и, сгорая от нетерпения, начала читать.

Армстронг-хаус,

12 января 1889 года

Дорогая Арабелла!

Как хорошо, что ты погостила у нас на Рождество. Я надеюсь, что проведенное вместе с нами время понравилось тебе так же, как оно понравилось и нам. Охотничий сезон сейчас в полном разгаре. В ближайшие выходные состоится большая охота у Сейморов…

Арабелла быстро прочитала дальше и обнаружила, что письмо в основном содержало пустую болтовню о всяких мелких событиях деревенской жизни Армстронг-хауса. Но в самом конце было написано:

Что нового у вас в Дублине? Чарльз говорит, что очень скучает по Дублину. Он даже собирается приехать туда на этот уик-энд…

Арабелла отбросила письмо в сторону. Мысль, что она вновь увидится с ним, переполняла ее радостью. Но неужели он ожидает, что теперь все будет так же, как когда-то? Неужели считает, что сможет по-прежнему сопровождать их с Гаррисоном в театры и рестораны и вести себя так, будто ничего не произошло, выжидая удобного момента, когда они смогут остаться наедине? Чарльз, возможно, и хороший актер, однако о ней такого сказать нельзя.

Она быстро направилась к письменному бюро и начала писать ответ. Как и Эмили, она наполнила свое послание массой ничего не значащих подробностей, а в конце добавила:

Очень мило, что Чарльз собирается посетить Дублин в эти выходные. К сожалению, у нас с Гаррисоном на эти дни все расписано, так что мы не сможем встретиться с ним, поскольку к концу всей этой насыщенной программы я буду совершенно без сил! Поэтому я планирую в понедельник устроить себе день отдыха, а после обеда, часа в два, отправлюсь в отель «Шелбурн» пить чай…

Получив ответное письмо, Эмили отнесла его Чарльзу.

– Ты должен встретиться с ней в понедельник в два часа в отеле «Шелбурн», – сообщила она ему.

– В «Шелбурне» за послеобеденным чаем! – презрительно скривился он.

– Очевидно, таковы обстоятельства. Она не хочет или не может увидеться с тобой в эти выходные.

– Напиши ей, что отель «Шелбурн», похоже, прекрасное место, чтобы провести там время в понедельник.

Арабелла попросила себе угловой столик в ресторане гостиницы «Шелбурн». Она очень нервничала, пока официант наливал ей чай из серебряного чайника в чашку китайского фарфора и отрезал ломтик бисквита «Виктория», лежавшего на блюде посреди стола. Оглядываясь на элегантно одетую публику, беззаботно общавшуюся за соседними столиками, она мучилась мыслью о том, что бы они о ней подумали, если бы знали причину, по которой она сюда пришла.

Когда в зал вошел Чарльз, она сразу его заметила. Оглядев зал, он увидел ее и подошел.

– Арабелла, какой приятный сюрприз! Я очень рад вас видеть! Не возражаете, если я присоединюсь к вам?

– Прошу вас, – кивнула Арабелла, и Чарльз сел напротив нее. Она налила ему чаю.

– Как вы поживаете? – понизив голос, спросил он.

– Как и следовало ожидать.

– Я мог бы приехать на весь уик-энд.

– Я писала Эмили, чтобы вы этого не делали.

– Это я знаю. Но почему?

Она изумленно взглянула на него: