Аромагия. Книга 2

– Надо думать, вполне, – пожала плечами я. – Не думаю, что она посмела бы солгать.

Он несколько мгновений молчал, отбивая пальцами ритм по столешнице многострадального столика, и от прикосновений дракона тот снова начал покрываться изморозью.

– Господин Исмир! – не выдержала я. – Будьте добры, оставьте в покое мебель!

Он поднял на меня взгляд, потом перевел его на свою руку, покоящуюся на небольшом островке льда.

– Потом он растает, а мне придется убирать! – пояснила я. Странное спокойствие, холодом сдавившее сердце, развязало мне язык.

Мгновение Исмир смотрел на меня, потом улыбнулся, и в нежную мягкость аромата сандала влились звонкие ноты апельсина.

– Простите, – произнес он иронично. – Должно быть, своим вчерашним посланием я доставил вам хлопоты.

– Это вы меня простите, – спохватилась я. Указывать гостю на причиненное им беспокойство некрасиво. – Напротив, это было весьма… необычно!

Разговор наш напоминал вежливую беседу малознакомых людей, и оттого перейти к сути было особенно неловко.

– Благодарю вас за помощь! – Исмир пружинисто встал. – Это все, о чем вы желали со мной поговорить?

На мгновение меня обуял соблазн кивнуть. Просто отступить.

– Боюсь, что нет, – медленно произнесла я.

– Хм. – Он снова уселся напротив меня и чуть подался вперед. – Тогда я вас внимательно слушаю.

Я взглянула прямо на него. Необычно светлая кожа дракона, подтянутая фигура, и – я помнила это – силы ему было не занимать. А в серо-голубых глазах и в мягком благоухании сандала светились спокойствие и ирония. Пожалуй, это будет несложно.

Впрочем, кому я лгу?!

Исмир поднял брови, кажется несколько удивленный столь пристальным интересом к своей персоне.

– Господин Исмир, я прошу вас увезти отсюда меня и моего сына! – выговорила я заранее заготовленную фразу.

– Вы. Просите. Меня. О чем?! – раздельно произнес он, и, кажется, я впервые слышала в его голосе откровенное изумление.

– Я прошу вас увезти отсюда меня и моего сына! – повторила я и опустила глаза, нервно комкая ткань платья.

Когда Исмир коснулся моего лица, заставляя поднять голову, я колебалась лишь мгновение. Сказав феху, нужно говорить и уруз[5].

– Вы понимаете, о чем просите? – поинтересовался он, глядя на меня сверху вниз. Выражение лица у него было… странное.

А у меня привычно закружилась голова от аромата сандала, сейчас пронизанного колкими нотами черного перца.

– Понимаю, – горько усмехнувшись, подтвердила я. – Ингольв – мой муж, так что даже у вас могут возникнуть неприятности из-за моего побега.

– Вы умная женщина, – одобрительно кивнул он. – И должны понимать, что сейчас неподходящий момент, чтоб еще сильнее обострять отношения с людьми. Зачем мне это?

– Полагаю, к человеколюбию взывать бессмысленно? – произнесла я с усталой иронией, обхватывая себя за плечи. Руки ледяные, на зависть всем хель.

Он только хищно усмехнулся в ответ и, качнув головой, предложил:

– Попробуйте что-нибудь не столь… нелепое!

Хм, кажется, причин любить людей у него не было. Надо думать, профессия моя драконам тоже без надобности – никогда не слышала, чтобы они чем-то болели.

– У меня ничего нет. – Я отвернулась, стараясь отгородиться от острого, почти до боли, ощущения его близости.

– Тогда… – начал Исмир, но я не дала ему договорить.

Подняла глаза и, словно ныряя в прорубь, проговорила:

– У меня нет ничего, кроме меня самой. Но вы, кажется, были не прочь… завоевать мою благосклонность?

Ему потребовалась минута, чтобы переварить это заявление.

– То есть… Вы предлагаете мне себя?! – В его голосе звенело недоверие и, кажется, почти опаска.

– А разве мои слова можно истолковать иначе? – спокойно спросила я. Спасительное онемение все не проходило. «Воображаю, что сказала бы бабушка, услышь она меня сейчас!» – подумала я вдруг и едва сдержала истерический смешок.

Он внимательно посмотрел на меня, а затем рывком поднял на ноги. Весьма бесцеремонно!

– Зачем? – спросил Исмир, не отрывая от меня взгляда. Нас разделял всего шаг. – Я осведомлен, что у вас не слишком хорошие отношения с мужем, однако… Разве вам не приходило в голову, что я могу быть еще хуже?

И он нарочито бесстыдно притянул меня к себе.

– Хуже не бывает, – убежденно произнесла я, вспоминая бесчисленные унижения и все то, что мне пришлось пережить в замужестве. И могилу Фиалки – где-то там, возле затерянного в снегах гарнизона, куда я даже не могу прийти, чтобы поплакать.

– Я ведь дракон, Мирра. – Его дыхание касалось моего лица. – Не боитесь?

– У меня есть сын. – Я бесстрашно (а может быть, устало?) смотрела в льдисто-светлые глаза. – Я должна его спасти, и мне все равно, какую цену придется за это заплатить. Увезти отсюда, дать ему возможность жить так, как захочет он сам. И быть рядом, пока я ему нужна!

Глаза защипало, но я резко себя одернула. Не время плакать, не время поддаваться слабостям. Пусть унижение, но я твердо знаю, зачем это все.

– Все равно? – белозубо усмехаясь, повторил Исмир, и голос его вдруг сделался неприятным, как скрежет металла по стеклу. – Мне неинтересна добыча, которая сама идет в руки.