Аромат апельсинов (ЛП)

В течение недели, когда Джонни преданно за мной ухаживал, у меня не раз появлялось желание прибить его, но, благодаря ему, я не возвращалась в темноту. Неделя прошла с ясной головой. Потом ещё одна. В конце месяца в воздухе запахло весной, а в моих снах перестал появляться Джонни тогдашний.

Я договорилась о приёме с доктором Гордон, якобы для моей ежегодной профилактики, и позволила ей провести другие обследования, включая КТ (прим. пер.: КТ — компьютерная томография). Когда мне предложили томографию, я не протестовала. Мы поговорили о вечере в больнице и вариантах лечения. Она бы с удовольствием выписала мне ещё и таблетки от эпилептических припадков, но я от них отказалась.

— У меня уже и так голова распухла от мыслей, что надо не забыть принять таблетку. Вторая — это уже слишком.

Доктор Гордон покачала головой.

— Вы уверены, что не хотите поменять противозачаточные таблетки на средства, которые проще применять?

Я засмеялась. Наверное, сидя в тонкой рубашке в гинекологическом кресле, и хохоча во всё горло, я очень странно выглядела.

— Нет. Всё в порядке. У меня сейчас прочные отношения, а не меняющиеся партнёры, которых интересует только удовольствие. И мы пользуемся презервативами. Думаю, лучше поговорить о болезнях, передающихся половым путём, и закрыть эту тему. Кроме того, у него была вазэктомия (прим. пер.: вазэктомия — хирургическая операция, во время которой производится перевязка или удаление фрагмента семявыносящих протоков у мужчин).

Доктор Гордон улыбнулась.

— Похоже, у вас всё под контролем.

Я пожала плечами.

— Раз это необязательно, то лучше обойдусь без таблеток.

Она положила руку мне на плечо.

— Я знаю. Но, как ваш лечащий врач, я обязана хотя бы предложить вам лечение, которое считаю лучшим. Даже если вы не захотите следовать моим советам.

Я кивнула. Доктор знала меня уже много лет.

— Я знаю. Но считаю, что таблетки на приступы не влияют никак. Приступ начался. Приступ закончился.

— Приступ начался. Приступ закончился, — повторила она. — Мне бы хотелось, чтобы мы нашли ответ получше.

Конечно, она этого хотела. И я мечтала об этом. Мои родители и друзья. И Джонни. Но объяснить природу приступов не мог никто, и мне приходилось мириться с действительностью.

К доктору Гордон меня отвезла мама. Мы хотели устроить день матери и дочери, поэтому я отказалась от услуг Джонни. После визита к врачу мы вместе пообедали, посмотрели какой-то фильм и поехали домой. Мама хотела порыться в моём платяном шкафу, вдруг ей подойдёт что-нибудь из одежды.

В растрёпанных чувствах я смотрела, как мама мерила вещи. Она худела, а я… нет.

Но, несмотря на это, за маму я была рада. Она крутилась передо мной в длинной цыганской юбке, которую я купила на распродаже, но так ни разу и не надела. Юбка не подошла мне по размеру и относилась к разряду импульсивных покупок, когда цвет не тот и материал не радует. Но мама в ней выглядела сногсшибательно, о чём я ей и сказала.

— Ты, правда, так думаешь? — она пригладила юбку по бокам и опять закрутилась перед зеркалом. — Мне нравится, хотя сама бы никогда такую не выбрала.

— Знаю. Наверное, это судьба, что в тот день я увидела её у Маршалла.

Как я и предполагала, мама посмотрела на ценник.

— Я отдам тебе деньги.

— Нет, не надо, — покачала я головой и погрозила пальцем. — Ни в коем случае.

Она вздохнула.

— Эммелин.

— Нет, нет, — я нашла в шкафу подходящую блузку и протянула маме. — Попробуй её с юбкой.

Мама замерла и глянула на меня через плечо.

— О, пока я не забыла, в моем багажнике лежит для тебя пара коробок. Твой папа нашёл их на чердаке, когда мы разбирали вещи для церковной распродажи.

— Я принесу, — бросив остатки вещей, которые собиралась разобрать, на кровать, я схватила ключи от её машины.

Ящики оказались с крышками и ручками, чтобы их можно было легко перенести, но их содержимое весьма тяжёлое. Я поставила ящики в гостиной, оставив входную дверь приоткрытой, чтобы немного проветрить. Между тем, мама уже переоделась в свою одежду и спустилась по лестнице.

— Что это? — я сняла крышку с одного из ящиков и обнаружила в нём стопку бумаг, книги и маленькие игрушки.

— А, это вещи, которые ты оставила.

Я уставилась на маму.

— А ты никогда не думала, что я их оставила, потому что они мне не нужны?

Она закатила глаза.

— Тогда выкини их. Мне дополнительный мусор тоже ни к чему.

Конечно, она имела в виду совсем другое, но эти слова больно ранили меня. Я почувствовала, как передёрнулось моё лицо. Мама тоже это заметила. Она села передо мной и забрала крышку из рук.

— Я имела в виду не это.

— Всё в порядке, — сказала я.

— Нет. Посмотри на меня.

Я не хотела смотреть на неё, так как знала, что сразу же начну рыдать. Такая слезливая реакция на чувства могла произойти только между матерью и дочерью.

— Ах, дорогая, — мама обняла меня и погладила по голове. — Что случилось? Ты опять заболела? Что-то с твоим мужчиной?