Аромат гниющих лилий (СИ)

Равнодушие. Остекленевшие, пустые глаза, уставившиеся в одну точку. Если бы не слабо подрагивающие руки, не вздымающаяся грудь, можно было бы подумать, что перед ним – мертвец. Эрен с трудом отвёл взгляд и направился к выходу. Две мысли – всего две.

Армин больше никогда не сможет ходить.

Он больше никогда не сможет смотреть Армину в глаза.

========== Глава III ==========

Сквозь плотно переплетённые ветви деревьев почти не видно неба: только изредка мелькал и тут же исчезал заплутавший луч солнца. Земля покрыта небольшими пятнами тусклого света. Под ногами – тёмно-зелёная трава. Впереди маячит фигура в униформе Легиона Разведки: не оборачивается, лишь спешит куда-то. Он идёт следом. Идёт?.. Воспоминания мелькают в голове, но стремительно тают, словно их и не было. Остаются только чёрное и белое крыло, едва различимые в полумраке.

- Постой! – Армин бежал, спотыкался, падал, но вставал снова и снова. Отчего-то хотелось нагнать неизвестного солдата, сдёрнуть с его головы капюшон, посмотреть на лицо. Кто этот человек? Почему это так важно?..

Вот, наконец, они поравнялись. Лёгкий шелест то ли ткани плаща, то ли листвы – и солдат обернулся. Удивлённые, широко распахнутые карие глаза смотрели в упор. Ничего необычного или даже жуткого. Если бы не память. Память, исчерченная кровью.

- Но ты же… - растерянный шёпот не сильно смутил девушку. Она улыбнулась – светло, успокаивающе.

- Пойдём. Не стоит останавливаться.

Может, он ударился головой, и всё, что произошло после – плод больного воображения? Может, он валялся без сознания, а теперь очнулся? Но почему они здесь, в лесу, совсем одни? Где все остальные?

- Пойдём, - повторила Петра. – Я должна отвести тебя к ним.

Прозвучал ли последний вопрос вслух? Может быть. Мир вокруг расплывался, тонул в дрожащем полумраке. Нереальный, зыбкий. Кажется, дотронешься рукой – и расползётся, как истлевшая дырявая занавесь. Нужно идти.

Деревья расступаются: впереди поляна с раскинувшимся на ней лагерем. Армин смотрел по сторонам, видел знакомые лица, беззвучно повторял имена, с каждой секундой всё сильнее понимая невозможность происходящего. Он замер у границы поляны – и Петра удивлённо посмотрела на него:

- Что-то не так?

- Вы мертвы, - голос дрогнул. Нет. Не бояться, продолжать, говорить дальше. – Вы все погибли.

Петра пожала плечами, протянула руку, сжала запястье Армина, точно в тисках. Холодная, липкая, неподатливая ладонь. Сотни глаз теперь смотрели прямо на него.

- Твоё место – с нами. Мы ждали тебя, а ты не явился. Как это понимать?.. Может, ошибка?

- Ошибка? – глухо переспросил Армин, толком не слыша собственного голоса. Бояться не получалось, слишком происходящее походило на абсурд. Загробного мира нет, как бы ни хотелось верить в обратное. Мёртвые не возвращаются, чтобы увести за собой живых.

Лес вокруг начал таять, сменяясь широкой городской улицей. Армин стоял – и не мог отвести взгляд от возвышающейся над домами женщины-титана, от маленькой человеческой фигурки в её руках. Безумный рёв – и она легко, будто не прилагая усилия вовсе, разорвала солдата напополам, со всей силы швырнула об землю. Разодранное тело рухнуло неподалёку, размазалось по мостовой кровавой кляксой. Верхняя половина – на левой стороне, нижняя – на правой. Между ними - розовато-багровая дорожка вывалившихся внутренностей. Армин приближался к телу на негнущихся ногах: он уже знал, чьи глаза будут смотреть на него с остатков треснувшего, залитого мозгами и кровью лица.

- Это ложь. Она не убила меня. Я жив. Жив!

- И что в этом хорошего? – Петра передёрнулась: её голова качнулась на переломившейся шее, откинулась назад, почти касаясь затылком лопаток. Даже у мёртвой глаза продолжали смотреть, смотреть неодобрительно, словно он сказал нечто кощунственное. – В нашем мире нет титанов, Арлерт, нет войны. Скоро с нами будут наши друзья, наши семьи – все до одного…

Голос постепенно затихал, отдалялся. Колени подломились, стремительно ослабнув. Армин уже не смотрел вниз: он знал, что увидит ставшие почти привычными обрубки, не похожие на человеческие конечности.

Город вокруг горел.

Тела теперь покоились повсюду: никто и не думал убирать их с улиц. Или просто некому? Жан, у которого в щели расколотого черепа копошились личинки мух. Одиноко развевался на ветру красный шарф Микасы, неподвижно застывшей у стены: сквозь развороченную грудную клетку видны обнажившиеся рёбра. Голова командора Эрвина, валяющаяся в стороне от раздавленного рухнувшей стеной тела. Тяжёлый, душный запах горящей плоти и гнили. Слишком хорошо знакомый запах.

Все мертвы. Все до одного. Он один посреди мёртвого города, по которому мрачными тенями слоняются уродливые фигуры титанов. Он один – и не может встать, не может уйти, не может помешать им…

Чёрная тень накрывает с головой. Эрен, всё-таки принявший форму титана. Облегчённый вздох не успевает сорваться – он запрокидывает голову и рычит. В горящих зелёных глазах – ни следа разума.

- Эрен… Эрен, очнись! Ты… ты не узнаёшь меня? Эрен!