Аромат грехов твоих

Спустя два часа в палату вернулись доктора, и мне пришлось разбудить Эми, чтобы они провели осмотр. Удовлетворившись ее состоянием, они разрешили нам отправляться домой.

В этот момент я забеспокоилась. Эдриан так и не вернулся, экипаж забрал с собой, а я даже не знала адреса его поместья. Разве что по памяти могла примерно воспроизвести, где оно.

– А где граф? – поинтересовалась сестра, просовывая руки в рукава платья.

– Отлучился, – коротко ответила я ей, так и не зная более конкретной информации.

– Давно? Он вернется? – засыпала она меня вопросами.

– Не вертись, – буркнула я, пытаясь свести у нее за спиной края платья и застегнуть крючки.

Из-за повязки, которую запретили снимать, наряд упорно не сходился. А просить Эмили выдохнуть побольше воздуха казалось бесполезным, она и так была перебинтована максимально туго. В итоге я пыхтела, дюйм за дюймом пытаясь побороть непослушные застежки.

В момент, когда двери палаты открылись, я туда даже не взглянула. Как раз с усилием застегивая очередной крючок, я бормотала себе под нос, что нам бы только до дома добраться, а там я перешью застежки на пару миллиметров к краю. Хотя кого я обманывала, они и так были перешиты много раз, дальше уже некуда.

– Господин граф! – радостно взвизгнула сестра и дернулась ему навстречу.

Уже загнанный в петельку крючок вырвался у меня из-под пальцев и соскользнул.

Я подняла рассерженный взгляд на мужчину и ахнула.

Эдриан стоял в дверях, нагруженный по меньшей мере пятью коробками. Они казались массивными, того и гляди, раздавят внешне худого, хоть и подтянутого графа. Меня, правда, это не обманывало, я-то знала, какая истинная сила таится в его бессмертном теле.

Он вошел в палату, молча сгрузил коробки на кровать и протянул первую из них, ярко-розовую, сестре. Там была кукла, большая, в половину роста Эмили, с чудесным фарфоровым личиком, пышной шляпкой и сияющей золотистой вышивкой на платье.

Сестричка рассеянно замерла, разглядывая подарок. Было видно, что она одновременно рада, потеряна и не знает, как поступить: благодарить, однозначно благодарить, но можно ли открывать подарок прямо сейчас? Или лучше потом?

– С-спасибо, – восторженно пролепетала она, опасливо протягивая руку к коробке.

Дотронулась и тут же отдернула.

Я бы тоже побоялась. У малышки никогда не было таких дорогих игрушек. Да, куклы были, но не такие. Они доигрывала в мои, с блеклыми от времени платьями и стертыми рисунками лиц. Еще в те, что дарил покойный папа. Сестренке же было не от кого получать подобные подарки.

– Держи, – Малкольм помог вскрыть коробку и вытащил чудесную фарфоровую леди. – Не бойся, держи крепче.

И она схватила ее, обняла, прижала к себе так сильно, что сразу стало понятно: сестричка будет с нее пылинки сдувать и спать теперь станет тоже только в обнимку с куклой.

– Эми, – немного осадила ее радость я. – Давай все же застегнем платье, а потом ты будешь играть!

– Хорошо, – сестричка послушно поплелась ко мне, не выпуская из рук чудесный подарок. – Только не дави сильно, а то больно.

– Баронесса, не стоит мучить ребенка, – Малкольм разгреб остальные коробки. – Я, конечно, не знаток детской одежды, но взял на себя смелость и купил это. Здесь несколько размеров, что-то обязательно подойдет.

Я изумленно застыла, а Эмили вновь кинулась к Эдриану.

В коробках оказались два платья и два теплых зимних пальтишка.

– Сейчас холодно, а будет еще холоднее, – прояснил граф. – Хотелось бы избежать повторения болезни и осложнений из-за того, что у юной леди отсутствует подходящая одежда.

Я шумно втянула воздух, приготовилась что-то сказать, но не смогла. Тут же выдохнула. И еще раз вдохнула. Правила приличия твердили отказаться, разум говорил, что подарок следует принять, и он же твердил: Малкольм так хитро и расчетливо подбирается к моему сердцу. Само же сердце млело… Трепыхалось и не понимало, отчего.

От волнения? Злости на то, что меня так легко выбить из колеи и завоевать доверие? Благодарности за Эмили?

Я и сама не знала.

– Благодарю, – наконец выдохнула я, взяв себя в руки. – Вы очень внимательны, граф.

Покидая клинику, я все еще находилась в растерянности. И всю дорогу в экипаже провела, погрузившись в мысли. Изредка меня отвлекал щебет Эмили, она оживленно рассказывала о чем-то совсем не важном Эдриану, прижимала к груди куклу и казалась совершенно здоровой. Иногда она все же кашляла, но уже не так устрашающе, как прежде.

В особняке нас встретила экономка Марта, получив указание накрыть стол, она умчалась выполнять, пока дворецкий Шарль помогал снять верхнюю одежду.

Впервые за долгое время Эмили ужинала за столом, а не полулежа на кровати. У нее наконец-то проснулся аппетит. Малышка за считанные минуты расправилась со специально сваренным для нее бульоном. Потом в ход пошла тарелка с тушеными овощами, и напоследок ей принесли свежеиспеченные булочки.