Аромат книг

Я всегда говорил тебе, что ты попала ко мне из сиротского приюта, и в определённом смысле это так и есть. Однако забрал тебя оттуда не я, а твоя мать. После твоего рождения она поместила тебя туда, но позже пожалела об этом. Она искала человека, который мог бы научить тебя обращаться с книгами и привить тебе вкус к библиомантике. Окольными путями она нашла меня. Я взял тебя к себе, но не потому, что мечтал иметь ребёнка, а потому, что она хорошо заплатила мне за это. Моя торговля никогда не приносила большого дохода, тебе это известно. У меня как раз была куча долгов, и предложение твоей матери пришлось кстати. Ей не нужна была ни семья, регулярно берущая детей на воспитание, ни тем более приёмная мать для девочки. Она искала кого-то, разбиравшегося в книгах. Я ей подошёл, и таким образом три года спустя я смог расплатиться с долгами, закупить приличный товар на продажу и обеспечить нам с тобой безбедное существование. Соседям-книготорговцам я сказал, что ты – дочка моей дальней родственницы. Этого большинству жителей улицы хватило для того, чтобы искренне привязаться к тебе. В определённом смысле я выдумал тебя как персонажа какого-нибудь романа, бедную сироту с севера, юную Мерси Амбердейл. Но даже если изначально я взял тебя к себе из-за денег, очень скоро на смену этому пришли привязанность и любовь. Ты стала дорога мне как дочь, ни за какие блага я не согласился бы расстаться с тобой. Не суди меня слишком строго, Мерси, я не притворялся и не лгал тебе. Твоя мать не хотела, чтобы ты узнала о ней, но я молчал не поэтому. Я чувствовал, что она – не слишком хороший человек, поэтому я никогда не рассказывал тебе о ней; поэтому, а ещё из-за того, что я продолжал принимать от неё плату за твоё воспитание, хотя теперь и стыдился этого. В один прекрасный день деньги перестали приходить, однако это было уже неважно. Я больше не собирался принимать подачки от этой женщины и был счастлив, что судьба подарила мне тебя, Мерси, и мою лавку «Либер Мунди». Однако моё неугомонное любопытство мучило меня всё сильнее и сильнее, и, когда после смерти Гровера ты оставила меня, я начал наводить справки.

Я говорил с монашками из сиротского приюта, с другими книготорговцами, у которых твоя мать бывала на протяжении многих лет – надо сказать, она была чрезвычайно начитанной женщиной и могущественной библиоманткой, – и мало-помалу узнавал о ней всё больше. Я понял, насколько она опасна и что может со мной случиться, если я буду совать нос не в своё дело.