Арсенал эволюции

– Притомился я за вами гоняться, – пробасили три головы одновременно. – Вот сейчас подкреплюсь – вы, надеюсь, вкусные, – отдохну маленько и – опять за дело. – Одна голова гиганта посмотрела в сторону мидлонского войска, недвусмысленно указывая, что у него там за дела. – Только очень уж хочется узнать, что за игру вы со мной затеяли. Сначала своим писклявым рыком угрожали… – Варрык с недовольством засопел в ответ. – Потом убегать вздумали… Теперь, смотрю, сказать что-то решили перед смертью. Ты! – Когтем передней лапы змей указал на меня. – Я тебя помню. Ты был в крепости Кащера в лесу. Потом сбежал, как мне помнится. Глупец! Нашел от кого и куда бежать, когда следовало делать совсем наоборот! А вы, волки. Я был о вас лучшего мнения. Когда предлагают вековое долголетие – пренебрегать им? Связываться с никчемными людишками? Глупо! Что могут дать вам эти недоразвитые существа? Мало мы их за океаном погрызли, так они еще тут, в лесу наглеть начали.

– Как я погляжу, друзей у тебя маловато, раз ты таким говорливым чуть ли не с первыми встречными врагами стал, – собрав последние остатки смелости, усмехнулся я. – Скучно живется, видать. И зачем тебе это долголетие, которое обещает Кащер? Чтобы на пару веков дольше влачить свое унылое существование? А не лучше ли прямо сейчас взять да и сдохнуть? Я могу тебе в этом помочь. Хочешь, я убью тебя?

– Ты? – изумился гигант. – Ты, человечишка? Не смеши меня!

Все три головы Цмока раззявили свои пасти, затряслись в пушечном хохоте. Смех был искренним, заливистым, я бы даже сказал, заразительным. Подобное заявление на самом деле изрядно рассмешило громадного летуна. Самозабвенно веселящийся монстр не заметил, как я сосредоточенно копошусь за пазухой, сквозь свой громкий смех не услышал, как с тихим щелчком из гранаты выходит чека и падает в траву.

– А ты посмейся, – зло сказал я и швырнул трофейную лимонку в разверстую ближнюю глотку чудовища.

Змей поперхнулся, удивленно уставил на меня шесть своих глаз, а я уже лихорадочно карабкался на волка.

– Гони!

Лишь бы только сработала, только бы не осечка! Так бережно мною содержавшийся непроизвольный подарок соседа, Леонтия Палыча, несмотря на свой приличный возраст и условия хранения последних десятилетий, просто не имел права подвести. Я ведь мог использовать гранату десятки раз до сего момента, даже сегодня, еще во время нападения летучей роты на колдунов, но не сделал этого. Во-первых, точно не был уверен, произойдет ли переломный момент в битве, даже если она сработает, во-вторых, очень боялся, что взрывом зацепит меня или особо шустрых соратников, а в-третьих, просто чувствовал, что тщательно скрываемый за пазухой отголосок Второй мировой войны в сегодняшней битве мне еще обязательно пригодится. И ведь пригодился!

Едва я оседлал Варрыка, внутри Цмока что-то приглушенно булькнуло. Глаза твари от боли чуть не повылезали наружу. Через долю мгновения над полем боя прокатился полный страдания рев гиганта. Из ноздрей и распахнутых в предсмертном вопле глоток змея повалил дым, шеи чудища задергались в конвульсиях, заплетаясь друг вокруг друга. Исполин покачнулся, отклонился назад, из последних сил сохранил равновесие и начал угрожающе заваливаться вперед, прямо на нас. Если бы не природная резвость Варрыка – быть нам погребенными под многотонной тушей рептилии. Хорошо, что косматый хищник решил оставаться со мной до конца. Серый успел спасти нас обоих. Буквально пара лихих прыжков – и смерть вновь оказалась не у дел, прогремев за спиной: с тяжелым грохотом тело Цмока рухнуло прямо позади нас, ощутимо встряхнув землю-матушку. На траву из всех трех пастей чудовища хлынула красная кровь. Похоже, граната неплохо разворошила внутренности страшному змею – очень уж быстро гигант отмучился. По этому поводу я даже немного расстроился, да простит меня общество защиты животных.

Волк и я с подозрением осматривали обмякшую тушу страшилища. Лишь когда по его телу волной пробежала последняя судорога, я окончательно убедился – тварь мертва.

– Шашлыка на всю Мидлонию хватит – когда победу начнут праздновать, – устало прокомментировал я ситуацию.

– Чем ты его так? – спросил Варрык.

– Гранатой. Штуковина из нашего мира. Объяснять долго. Ну вот, зато хоть перед смертью огнедышащим побыл, а то не дело ведь.