Арсенал ножей

На станции Камроз что-то произошло, и от этого мне было не по себе. Внутри нестерпимо зудело рвануть туда, бросить все и ринуться в бой, хотя он мог давно закончиться, пока я преодолела бы разделяющее нас расстояние.

Поначалу эти отдаленные передачи звучали одиночными вскриками в огромном гипере. Но вскоре я стала принимать и другие, такие же отчаянные призывы из ближних к Камроз систем. Насилие расходилось кругами, подобно заразе.

Все во мне требовало задержаться в тумане, пока не пойму, что случилось. Но мы уже приблизились к последнему зафиксированному местоположению «Души Люси», и перелет привел бы нас в пространство Нимтока, сделав нарушителями границ.

Я использовала тормозную тягу и начала падать из высших измерений к материальной надежности обычной вселенной.

Клочки реальности уже задевали мой корпус. Я подправила угол снижения, активировала оборонительные системы и приготовилась включить термоядерные двигатели, чтобы прорвать мембрану, отделяющую бесформенное ничто от действительности.

Глава 28 Сал Констанц

– Это Мраморная армада, – сказала Клэй. – Кто же еще?

Не хотелось торопиться с выводами, но я сознавала, что она права. У кого еще в системе Камроз хватило бы кораблей разделаться с боевой группировкой Конгломерата и тем более одновременно распространить атаки на близлежащие системы?

Вспомнив ветерана, который доказывал мне у горного храма, что чужому флоту нельзя доверять, я ощутила укол совести. Не я ли занесла змею в сердце Общности? Не моя ли во всем этом вина?

– Передачи от атакующих были? Что-нибудь, что объясняло бы, с чего началось?

«Злая Собака» сменила наружность аватары на предустановленную и явилась нам в черной боевой форме вместо шикарного платья.

– Одна была, – помедлив, сказала она. – Но тебе она не понравится.

Главный экран рубки потускнел и снова осветился, показав лицо женщины средних лет, с короткой стрижкой, припыленной на висках сединой.

Сигнал, проходя через гипер, растянулся и исказился. Изображение то и дело рассыпалось на пиксели, и звук был неустойчивым. Но все равно я ее узнала.

– Она Судак.

Эта персона не объявлялась с тех пор, как я сдала ее властям по возвращении из Галереи.

– Слышал, она умерла, – заметил Престон.

– Как видишь, нет, – ткнула я пальцем в экран. – Только не пойму, что она говорит.

– Сигнал сильно поврежден, – сказала «Злая Собака». – Попытаюсь восстановить.

Экран мигнул. После взрыва помех рубку заполнил знакомый мне голос Судак, звучавший слегка не в такт движению ее губ:

– …недопустимо. Повторяю: я – Она Судак, человек, представляющий Кинжальный флот. Мы в настоящий момент работаем над сохранением мира на Камроз и во множестве других систем Общности. Всем вооруженным судам рекомендовано оставаться на месте и ожидать приказаний. Мы не потерпим сопротивления. Насилие недопустимо. Повторяю: я – Она…

Изображение замерло, и «Злая Собака» пояснила:

– Запись закольцована.

Ошарашенный Престон застыл в дверном проеме. Смотрел круглыми глазами и явно не знал, куда девать руки.

– Нас действительно атакуют?

– Похоже на то, – кивнула я.

– Что нам делать?

Я стянула бейсболку и поскребла пальцами под волосами. Мне бы кто ответил на этот вопрос.

– Отсюда мы мало что можем предпринять, – решила я. – Предлагаю заняться той работой, которая прямо перед нами. Остальное подождет, пока не будем знать больше.

Клэй встряхнула дредами и возразила:

– По-моему, промедление может обойтись нам слишком дорого. У них миллион кораблей. Что бы они ни затеяли, мы сильно уступаем им в численности.

«Злая Собака» на экране демонстративно прокашлялась.

– Боюсь, я должна согласиться с Альвой. Судя по этому сообщению, армада угрожает всем вооруженным судам – а я тоже попадаю в эту категорию.

– Но Дом нейтрален, – напомнила я ей.

– Только с точки зрения человеческих властей. Этот Кинжальный флот, вероятно, другого мнения.

– А я думала, они считают Дом наследником своей философии?

– Это не значит, что они не захотят отобрать у нас игрушки ради нашего же блага. Помнишь их девиз?

– «Жизнь превыше всего».

– Именно так.

«Злая Собака» помолчала, ее идеальные черты выражали тревогу.

– Я дала им цель, – заговорила она. – Я сказала, чтобы они обеспечили невозможность повторения конфликтов масштаба войны Архипелаго.

– И ты полагаешь, поэтому они лишают нас кораблей?

Престон в дверях пробубнил:

– Если драться нечем, войны не будет.

Я взглянула на замершее изображение Оны Судак, поэтессы и военной преступницы, и задумалась. Как, черт возьми, она втерлась в доверие к армаде? Последнее, что я о ней слышала: ее приговорили к казни через расстрел и перевели в строго охраняемую тюрьму на Камроз.

– Ладно, признаю, звучит все это паршиво. И возможно, есть наша вина. – Я водрузила кепку на место и подтянула ремешок. – Но мы здесь по сигналу бедствия, так что давайте этим в первую очередь и займемся. Остальное обсудим после.