Артефакт

Я шагнул из своей «оперативной» подворотни в людскую толпу, суетливо текущую в сторону метро. Это зыбкое, но упорное течение понесло меня, словно щепку, будто за несколько часов, проведенных в «ином» мире, я совершенно разучился принимать осознанное участие в отлаженных коллективных процессах. Но, в конце концов, я взял себя в руки…

Метрополитен исправно трудился, переваривая толпу в своей бетонной утробе. Я покорно влился в это прожорливое чрево, и только уже на эскалаторе сообразил, что лучше было бы поймать машину, учитывая мои полные денег карманы…

Я рассчитывал застать Кеглю у себя в квартире, хотя не был абсолютно уверен, что попал в нужную реальность, и он меня тут дожидается. Наверно, стоило сначала позвонить, но я уже был почти рядом с домом.

Оказалось, я не напрасно беспокоился – Кегле дома не сиделось: я увидел его на перекрестке Чернышевского и Кирочной. Он как раз переходил улицу, опасливо озираясь по сторонам. В наше время осторожность, конечно, нелишняя добродетель, но переходил Виталик на зеленый, так что мог бы вести себя и поспокойнее. Я окликнул его, и он застыл посреди улицы как столб, несмотря на то что зеленый глаз светофора уже прощально мигнул и потух. Кегле самое время было поторопиться, если уж он так осторожничал на дороге. Я стоял, поджидая его на углу перекрестка. Раздраженный водитель, которому Кегля преградил путь, яростно надавил на клаксон. Кегля вздрогнул и обернулся на взревевшую автомобильную реку, которую он почти миновал. Я помахал ему рукой, но на него это подействовало так, будто в моей руке он разглядел, по меньшей мере, гранату. Вызвав омерзительный рев гудков, Кегля метнулся обратно – на противоположную сторону улицы. Рискованно лавируя, он прорвался сквозь поток машин и нырнул в ближайшую подворотню.

«Видно, тут мы с ним здорово не ладим», – удрученно подумал я.

* * *

– Не надо… – помотал головой Кегля: понуро скукожившись на стуле, он своим отчаянно-жалостным видом напоминал пойманного в ловушку зверька. В баре было довольно людно, и Виталик нашел себе не самое укромное местечко, так что я без труда его тут обнаружил.

– Что – «не надо»? – поинтересовался я, прикурив сигарету и усевшись напротив.

Хоть я и разыскал его, руководствуясь исключительно охотничьим чутьем, охотником я стал непреднамеренно и уж точно не планировал набить из Кегли чучело. Поэтому его реакция меня скорее позабавила, чем разжалобила. Что мне было делать? На мои настойчивые звонки он не отвечал – вот и пришлось пуститься по следу, благо заповедные тропинки подобного рода «млекопитающих» были мне известны.

Вместо ответа Кегля покосился куда-то вбок – видимо, просчитывал, можно ли проскочить мимо меня к дверям. И, судя по выражению его лица, скрупулезные расчеты траектории надежд Виталика не оправдали.

– Зачем тебе это? – уныло спросил он, глотнув из своего стакана какой-то желтоватой субстанции, и подобострастно заглянул мне в глаза. Его взгляд был мутным, но искренним.

– Что – «это»? – снова повторил за ним я. – Чего ты от меня бегаешь? Что случилось?

– Действительно… – пожал он плечами. – Ты всего лишь убить меня хочешь. Чего я от тебя бегаю!..

– Ты спятил?

– Я спятил?

– Ты гонишь… – Я пощелкал пальцами у него перед носом, прельстившись расхожим образом психиатра. Виталик в испуге отдернул голову.

– Это ты гонишь… – подозрительно сощурился он. – Скажешь, ничего не было?

Кажется, мы оба были настроены списать инцидент на тлетворное влияние «окружающей среды».

– Чего не было? – уточил я.

– Еще утром ты гонялся за мной с пистолетом.

– Вот как?.. – задумался я. – Ты уверен?

– Еще бы!

– Расскажи…

Кегля некоторое время смотрел на меня испытующе и, видимо, пришел к выводу, что влияние окружающей среды не единственный фактор, способный испортить наши отношения. Одновременно та же мысль пришла в голову и мне. А ведь я мог бы сразу сообразить, что тут произошло, опыт-то у меня был приличный…

– Ты в меня стрелял, – обиженно заявил Кегля.

– Ты же знаешь, что это не я.

– Возможно, – согласился он. – Но мне от этого не легче.

– Ну, теперь-то легче? – улыбнулся я.

Виталик всхлипнул, смахнул слезу и залил в себя остатки желтоватой субстанции.

– Ну-ну… – похлопал я его по плечу, опасаясь, что сейчас мне придется принимать приступ истерики, а я был неумелой повитухой в подобных делах. Но Виталик уже взял себя в руки. Он тряхнул головой, помахал рукой официантке и заказал себе еще порцию текилы. Я последовал его примеру и сразу же расплатился – и за себя, и за Кеглю, дабы избежать его обычной практики «сводить счета».

– Деньги? – удивился Виталик.

– Полно… – кивнул я и показал ему толстую пачку купюр, собранных на улицах родного города.

– Клад нашел? – ухмыльнулся Кегля: он явно уже оправился от удара многоликой судьбы.

– Вроде того.

– Бабки Гельмана?

– Нет.

– Нет?

– Я был у нас… там, где крестные ходы.

– И как?

– Как видишь – деньги прямо на дороге валяются.

– Здорово.

– Да уж конечно… Только не думаю, что это продлится долго. Они там вообще на мирскую суету забили: к вечной жизни готовятся. Скоро, наверно, переедут.

– Куда?