Артек

   Назад плыли совсем уже друзьями - обнять их братья, конечно же, еще не осмеливались, да и руки коротки, но рядышком садились, плечом к плечу прикасались будто невзначай, запрыгивая на камеру, хватали за руки-ноги, помогите, мол, забраться. Подружившись - разговорились. На удивление, в этот раз больше всех трещала не Алина, напротив - она отчего-то предпочла не раскрывать братьям всю историю своей жизни, как она это обычно проделывала с симпатичными ей людьми. Насмехалась только да подшучивала. Зато ее с успехом заменил Рыжий, который оказался не меньшей трещоткой - девочек ни о чем не расспрашивал, откуда, мол, приехали, а как там в лагере - ему было вдосталь того, что две недоступные "артековские" королевы снизошли к ним, составили компанию, зато сам болтал без умолку, рассказал все: и про то, что они как бы местные и как бы не местные - живут с родителями в Симферополе, но все время торчат здесь в поселке у бабушки, потому что здесь интересней - у моря, и лес кругом, можно на рыбалку ходить и в войнушку играть, тем более, что во дворе у бабушки куча сараев и пристроек, где можно сделать штаб, правда, сейчас они все заняты отдыхающими.

   - Мы были у одной такой бабушки на экскурсии, - сказала на это Алина. - В Алупке. Она бабушка пионера-героя, там его фотографии развешены на стенах, и все стоят скучные, как на похоронах, слушают, а на заднем дворе отдыхающие шастают в семейках. В душе там один дядька плескался, как бобер.

   - Как тебе не стыдно?! - возмутилась Лерочка. - Это же мама Павлика Морозова! Не бабушка, а мама! Самого Павлика Морозова! Иногда я тебе очень удивляюсь, - в этот раз Лерочка была искренне возмущена невежеством Алины. Ладно книжек не читать, не знать, кто такой капитан Грэй, но не знать кто такой Павлик Морозов?! Говорить про каких-то бобров!

   - Это тот, который гранатой что-то там подзорвал? - Алина наморщилась, вспоминая, но, конечно же, только усугубила свою вину, - А, нет, он прикрыл грудью какую-то зазубрину...

   Лерочка опешила, не зная, что сказать от возмущения, но на помощь Алине неожиданно пришел Рыжий, вызвав огонь на себя.

   - А-а-а, я знаю, - закричал он. - Нас тоже туда возили! Мы с Саньком хотели орехи у нее оборвать, пока все в доме торчали - там орех такой огромный у нее во дворе. Ветки наклонили и рвем. А я потом чую, крадется кто-то - еле отскочить успел. Я-то успел, а Санек попался, как мышак. Это бабка подкралась и за ухо его как схватит. Полчаса, наверное, крутила и по двору за ухо таскала, а Санек орал как резаный, ха-ха, - Рыжий рассказал о позоре брата с нескрываемым удовольствием.

   - Противная бабка, - угрюмо добавил Черный.

   Лерочка решила, что не будет больше дружить с этими невоспитанными и невежественными мальчишками, и Алине сегодня вечером устроит бойкот. Ну, по крайней мере, подуется на нее немного - даст понять, что нельзя быть такой темной. Алина же, не подозревая о том, что ее ждет вечером бойкот, вдруг перевела разговор на другую тему. Почему-то ее заинтересовали квартиры для отдыхающих, которые сдает бабушка братьев.

   - А сколько денежек берет? - спросила она.

   - Да я не знаю, - признался Рыжий. - Может рупчик, а может два, это смотря какой сарайчик. Сейчас там правда только чердак свободный... А ты что, приехать к нам хочешь? - воскликнул он вдруг, не смея поверить внезапно осенившей его мысли. - Ты приезжай. На будущий год приезжай. Даже сейчас! - набрался он наглости. - Ну что там у вас в лагере хорошего? Даже купаться вам не разрешают. Трубите в горны, как черти... У нас хорошо - кровати проволочные, марлечка на окнах, комары не проникают... молочко. Нам молоко каждый день приносят, тебе буду лично отливать в банку каждое утро, - добавил он даже как-то умоляюще и заискивающе. - Щас там, правда, только чердачок... - вздохнул он, - и там задуха и рыбой воняет - мы там таранку сушим.

   - Подумаешь, чердачок, - сказала Алина. - Я обожаю чердачки. Может, и приеду на будущий год. А как у вас улица называется?

   - Ленина, дом двадцать два! - радостно объявил Рыжий.

   - Ленина? Легко запомнить. Вот только двадцать два боюсь забыть, - Алина снова наморщила лоб. - Лерка, как запомнить двадцать два?

   - День рождения Ленина - 22 апреля, - недовольно буркнула Лерочка. Ладно, бойкот объявим вечером, сейчас можно и ответить.

   - Точно! - обрадовалась Алина. - Теперь точно не забуду... А кауны у вас есть?

***

   О бойкоте Лерочка, конечно, забыла - слишком велико было впечатление от прогулки и самого настоящего купания. К тому же их отсутствия никто не заметил - все прошло как по маслу, и у Лерочки упал камень с души - она ведь, по-честному, очень переживала, что, появившись в лагере, они получат взбучку. А когда поняла, что пронесло - успокоилась, повеселела, вспоминала путешествие с тихой радостью - какие уж тут бойкоты, душа не принимает.